Страсть

– Билл! – закричала Люс при виде его, испытывая такое облегчение, что начала смеяться. – О, слава Богу. Я думала, что потерялась, думала… Ох, неважно. – Она сделал глубокий вдох. – Я не смогла это сделать. Не смогла убить свою душу. Я найду другой способ снять проклятие. Мы с Дэниелом не сдадимся, не бросим друг друга.

Билл был далеко, но летел по направлению к ней, делая петли в воздухе. Чем ближе он подлетал, тем больше казался, увеличиваясь, пока не стал в два, потом три, потом десять раз больше той маленькой каменной горгульи, с которой она путешествовала. А потом началось настоящее превращение.

За его плечами вырвалась пара более плотных, больших, черных как ночь крыльев, разбивая знакомые маленькие каменные крылья на беспорядочные обломки. Морщины на его лбу углубились и растянулись по всему телу, пока он не стал казаться ужасно высушенным и старым. Когти на его ногах и руках стали длиннее, острее, желтее и сияли в темноте, острые как бритва.

Его грудь надулась и покрылась курчавой черной шерстью, когда он стал в разы больше, чем был до этого.

Люс пыталась подавить крик, застрявший в горле. И ей это удавалось, пока каменные серые глаза Билла со зрачками, тусклыми под слоями катаракты, не засветились красным огнем.

Теперь она закричала.

– Ты всегда делала неправильный выбор, – голос Билла стал чудовищным, глубоким, влажным и скрежещущим не только для ушей Люс, но и для ее души. Его дыхание ударило по ней, воняя смертью.

– Ты… – Люс не могла закончить предложение. Существовало только одно слово для злого создания перед ней, и было страшно произнести это вслух.

– Плохой парень? – Билл рассмеялся. – Сюрприз! – он так долго тянул звук «и», что Люс была уверена – он согнется пополам и закашляется, но этого не произошло.

– Но… Ты столькому меня научил. Ты помог мне понять, почему… Зачем ты… Как… Все это время?

– Я обманывал тебя. Я всегда так делаю, Люсинда. Ей нравился Билл, хотя он был проказливым и отвратительным. Она доверилась ему, слушала его, почти убила свою душу, потому что он ей так сказал. Эта мысль ранила ее. Она почти потеряла Дэниела из-за Билла. И она все еще может потерять Дэниела из-за Билла. Но он не был Биллом…

Он не был простым демоном, как Стивен, или даже Кэмом в худшем виде.

Он был воплощением зла.

И он был с Люс, дыша ей в спину, все это время.

Она постаралась отвернуться от него, но его тьма была повсюду. Казалось, что она плыла в ночном небе, но все звезды были невероятно далеки, Земли было не видать. Рядом были куски еще более темной черноты, завихрения бездны. То тут, то там появлялись лучи света, как маяки надежды. Но потом свет гас.

– Где мы? – спросила она.

Сатана ухмыльнулся бесполезности вопроса.

– Нигде, – сказал он. В его голосе больше не было знакомых нот компаньона по путешествиям. – Темное сердце ничего в центре всего. Не Небеса, не Земля, не Ад. Место темнейших переходов. Ничего из того, что твой разум на этой стадии мог бы понять, так что скорее всего он для тебя выглядит, – его красные глаза выпучились, – страшным.

– А что насчет этих вспышек света? – спросила Люс, пытаясь не показывать, насколько пугало ее это место. Она уже увидела по крайней мере четыре вспышки света, яркие пожары, зажигающиеся ниоткуда и быстро исчезающие в темных областях неба.

– А, эти, – Билл наблюдал, как один из них полыхнул и исчез за плечом Люс. – Ангелы путешествуют. Демоны путешествуют. Беспокойная ночь, не так ли? Словно все куда-то направляются.

– Да, – Люс ждала еще одного взрыва света в небе. Когда он появился, на нее упала тень и она схватилась за нее, отчаянно желая выбить из нее вестник, прежде чем свет исчезнет. – Включая меня.

Вестник быстро расширялся в ее руках, такой тяжелый, необходимый, такой податливый, что на мгновение Люс показалось, что у нее получится.

Но Билл схватил ее, и она вся уместилась в его грязной когтистой лапе.

– Я просто еще не готов прощаться, – прошептал он голосом, который заставил ее поежиться. – Видишь ли, я так привязался к тебе. Нет, подожди, не совсем так. Ты мне всегда… нравилась.

Люс позволила тени вырваться из ее пальцев и исчезнуть.

– И как все любимчики, хочу, чтобы ты была при мне, особенно теперь, чтобы ты не нарушила моих планов. Снова.

– По крайней мере теперь ты дал мне цель, – сказала Люс, борясь с его хваткой. Это было бесполезно. Он сдавил ее крепче, сжимая ее кости.

– В тебе всегда был внутренний огонь. Мне это нравится, – он улыбнулся, и это было ужасно. – Если бы только твоя искра оставалась внутри, хмм? Некоторым людям просто не везет в любви.

– Не говори мне о любви, – выкрикнула Люс. – Не могу поверить, что я прислушивалась к тому, что исходило от тебя. Ты ничего не знаешь о любви.

– Я уже это и раньше слышал. И я знаю одну важную вещь о любви – ты думаешь, что твоя больше Небес и Ада и судьбы всего между ними. Но ты не права. Твоя любовь к Дэниелу Григори менее чем незначительна. Она ничто!

Его крик был подобен волне шока, которая задула волосы Люс. Она ахнула и попыталась втянуть воздух в легкие.