Стратегия. Логика войны и мира

При этом сочетание всех уязвимостей представляло собой внушительное средство устрашения – пускай неядерная передовая оборона была слабой, Альянс рассчитывал на применение тактического ядерного оружия. В ходе безнадежно проигрываемого сражения, при прорыве советских колонн, обстрел ядерными зарядами и ракетами ближнего радиуса действия, которые вот-вот будут уничтожены, не выглядел неправдоподобным. Напротив, при более сильной передовой обороне начальную волну вторжения, вероятно, удалось бы сдержать; эта пауза на размышления побудила бы правительства, пожалуй, отказаться от применение ядерного оружия, даже в отсутствие всех прочих реакций на угрозу приближения советских формирований второго эшелона. С другой стороны, окажись неядерные войска передовой обороны значительно сильнее, вследствие чего в применении тактического ядерного оружия не возникло бы необходимости, Советский Союз лишился бы шанса на быструю неядерную победу и, возможно, возвратился бы к своей стратегии театра военных действий 1960-х годов (превентивное использование собственного ядерного оружия с целью пробить бреши в линии фронта).

Снова перед нами парадокс: при увеличении надежности неядерных войск Альянса до преодоления кульминационной точки обороны, то есть способности остановить локальное вторжение, но не полномасштабное наступление, разубеждение было бы ослаблено вследствие снижения вероятности применения тактического ядерного оружия. Усиление неядерных частей до уровня, устраняющего необходимость применения тактического ядерного оружия, привело бы, скорее, именно к гарантированному использованию этого оружия, ибо, отчайся Советский Союз до такой степени, чтобы предпринять лобовую атаку, ему пришлось бы атаковать ядерным оружием. Конечно, СССР утратил бы всякий шанс на быструю и чистую неядерную победу, но это имело бы значение лишь при продуманном нападении, а не при нападении от отчаяния. Возможно, тогда отказ правительств Альянса содержать многочисленные неядерные силы на протяжении всей холодной войны предстал бы как осознание парадоксальной логики стратегии, пусть и случайное (напомню, эта логика гласит, что большее может стать меньшим).

Схожим образом уязвимость ракет со средним радиусом и самолетов Альянса, способных нанести ядерный удар, не обязательно оказывалась слабым местом, и к таковым не относился ограниченный радиус их действия, недостаточный для поражения целей в советском тылу. В годы холодной войны дело обстояло так, что ядерное оружие среднего радиуса действия предназначалось скорее для устрашения угрозой наказания, нежели для предупреждения: в частности, им пугали СССР, чтобы помешать ядерным ударам по воздушным базам, портам снабжения, командным центрам и прочим военным целям, включая тактические ядерные ракеты. Но это оружие Альянса не угрожало главным советским городам, а вот аналогичное советское оружие грозило всем европейским городам. Отсюда следовало, что Советский Союз мог отвратить Альянс от применения ядерного оружия для сопротивления вторжению, тогда как попытки Альянса угрожать СССР были чреваты превентивным советским ударом.

Лишь американские межконтинентальные ракеты обладали радиусом действия, защищенностью и количеством, достаточными для уничтожения всех советских крупных городов даже после первого удара противника. Эта контругроза сделалась сутью американской ядерной поддержки Альянса: американские города намеренно «обнажали» из-за угрозы советским городам, чтобы нейтрализовать советскую угрозу европейским городам, цель которой, в свою очередь, заключалась в том, чтобы удержать Альянс от применения ядерного оружия против вторжения Советской армии.

Опорой Альянса являлось соглашение между Европой и Америкой: европейцы обещали сопротивляться советскому военному устрашению в мирное время и противостоять вторжению в военное время, а американцы готовились разделить с ними риски ядерной войны, если та выйдет за пределы использования тактического ядерного оружия. Будь ядерное оружие Альянса со средним радиусом действия достаточно дальнобойным для того, чтобы противостоять всем советским ядерным угрозам, отпала бы необходимость полагаться на американские межконтинентальные ракеты, что разорвало бы связь между выживанием европейцев и американцев. Опять-таки, большее стало бы меньшим, как диктует парадокс.

Асимметричное ядерное принуждение