Стратегия. Логика войны и мира

Естественный инстинкт заставляет экипажи атакующих бронемашин задерживаться в любом безопасном убежище на местности, а не продолжать движение по неизведанной территории против невидимого врага и его смертельных ракет. Тот же могучий инстинкт вынуждает пехотинцев бежать, а не удерживать позиции при виде неумолимо надвигающихся стальных чудищ. Ракетные установки внезапно кажутся ничтожно слабыми и ненадежными, в противовес математической вероятности того, что через несколько минут защитники будут раздавлены гусеницами надвигающихся танков и бронетранспортеров, если не удастся поразить цели. Преодолеть инстинкт самосохранения и сделать возможным участие солдат в реальном сражении позволяют три великих «неосязаемых фактора», обычно культивируемые во всех армиях мира: муштрой на плацу (чтобы довести послушание до автоматизма), посредством речей, призывов, песен и флагов (чтобы внушить гордость), а также посредством наказаний и наград – это личный боевой дух, групповая дисциплина и сплоченность подразделения. Среди них важнейшим, но не поддающимся измерению фактором выступает, как правило, сплоченность малого подразделения, потому что готовность людей сражаться друг за друга выдерживает ужасающее воздействие битвы гораздо лучше, чем все прочие источники боевого духа.

Поэтому на тактическом уровне стратегии такие неосязаемые факторы, как мастерство, лидерство, боевой дух, дисциплина и сплоченность подразделения, образуют единое целое и обычно определяют исход боя. Вот почему оценки военного баланса сил, не заходящие дальше технического уровня, столь систематически оказываются ошибочными: сравнивая списки оружия с той и с другой стороны, они с соблазнительной точностью исключают из этого сравнения весомую часть целого.

Есть и еще один фактор, оказывающий сильное влияние в пределах любой тактической стычки: это удача, то есть счастливый случай и вероятность, шанс того, что бойцы той или другой стороны окажутся утомлены недосыпанием, изнурены испорченным пропитанием, будут страдать от истощения вследствие нехватки продовольствия, не справятся со страхом после предыдущей битвы или станут проклинать погоду. В Центральной Европе мгла или густой туман ложатся часто на протяжении многих месяцев в году. Благодаря этому танки и бронетранспортеры могут внезапно появиться перед обороняющимися, почти не оставив им времени на то, чтобы выпустить хотя бы одну ракету (даже если допустить, что пехота осталась на месте, будучи деморализованной внезапным ревом надвигающейся невидимой бронетехники).

Асимметрия нападения и отступления

Все, что принимается в расчет на тактическом уровне, имеет свои соответствия в других видах военных действий – в небе и на море ровно так же, как на суше. Но влияют ли факторы местности, мастерства, лидерства, боевого духа и удачи одинаково на обе стороны? Меняет ли включение этих факторов в нашу картину те категоричные выводы, к каким мы пришли на техническом уровне? По-прежнему ли верно, что пехота, вооруженная противотанковыми ракетами, способна действовать эффективно против советских бронетанковых войск, защищая Центральную Европу? Ответом на эти вопросы будет решительное «да».

Во-первых, потребности двух сторон неодинаковы. Советским бронетанковым войскам нужно лишь двигаться вперед, чтобы выполнить свою задачу. Большинству экипажей пришлось бы вести машины и стрелять из узких смотровых щелей, а от большей части устрашающих сцен и звуков боя их защищали бы бронеплиты и ревущие двигатели. Чтобы наступать в верном направлении и толково использовать местность, необходимо, конечно же, лидерство, которое призваны обеспечить младшие офицеры во главе колонн; но от экипажей бронетехники такой инициативы не требуется.

Напротив, находящаяся в обороне пехота с ракетами не может полезно участвовать в бою чисто механически, в состоянии ограниченного осознавания. Для полноценного участия ей нужно сохранять бдительность, чтобы замечать цели издалека, несмотря на мглу, туман и возможный дым, естественный или искусственный. Затем следует спокойно взять цели на прицел и хладнокровно выбрать момент для пуска ракет, а это непросто, поскольку стрелять лучше на предельном расстоянии, но чем длиннее дистанция, тем вероятнее, что появится «мертвое пространство», в котором наступающий танк может скрываться достаточно долго для ускользания от летящей в него ракеты. После запуска оператор должен держать подвижную цель на прицеле в течение долгих секунд полета ракеты – до взрыва (первые ракеты, основанные на принципе «выстрелил и забыл», начали производиться только сейчас). В течение всей этой процедуры, от обнаружения цели до попадания, ракетчики должны исполнять свои нелегкие задачи, пока их чувства подвергаются атаке звуками и сценами битвы, и отвлечься даже на секунду – значит утратить контроль над летящей ракетой.