Стратегия жизни

Сегодня, когда представилась возможность сопоставлять идеал и реальное развитие

(в экономической, идеологической и других сферах), принцип идентичности личности и

общества, стандартизации всех людей обнаружил свою несостоятельность. Означает ли

это, что в качестве новой ценности на первый план выдвигаются ценности данной, реаль-

ной личной жизни, что общественные перспективы уходят на задний план? Наблюдая

сегодняшнюю действительность, можно сказать, что некоторые люди использовали

возможности перестройки, ее экономические реформы, открывшие путь индивидуальной

деятельности, а с ней и частным инициативам. Их жизнь действительно стала особенной...

но только по своей материальной обеспеченности. Но означает ли это, что стала более

индивидуальной, интересной их личная жизнь, что они стали как личности представлять

для общества большую ценность? Сегодня сплошь и рядом представление о личной жизни

связывается с инициативой, ведущей к материальному обогащению. И хотя это продуктив-

но в социально-экономическом смысле, но нельзя и преувеличивать этот аспект.

Конечно, в обсуждение начинают вовлекаться очень сложные вопросы о

соотношении личной и общественной жизни (в плане экономическом и ценностном). К

сожалению, критика мещанства, соответствующих потребительских тенденций часто

велась с альтернативных позиций «честной бедности», а не с позиций, отстаивавших

ценность личной жизни как индивидуального способа жизни человека, как творчества

жизни.

Эти планы нельзя противопоставлять, но одним из проявлений зрелости личности

является способность установить тот свой «порог», при котором она считает

удовлетворенными свои материальные потребности и начинает рассматривать их лишь как

одно из условий жизни, направляя свои жизненные силы на другие цели. Эта способность

личности «переключить» свои жизненные стремления с материальных на другие ценности

и является, собственно, показателем того, что она начала жить личной жизнью.

К сожалению, в силу тенденций стандартизации реальность личной жизни была

сведена к минимуму и неодобрительно оценивалась общественным сознанием как

стремление уйти от общественной жизни, как противопоставление личных интересов

общественным и т.д.

Демократия предполагает активное участие масс в общественных процессах, что

подразумевает плюрализм, разнообразие, множество точек зрения. Но если иметь в виду

не только различие мнений, но и индивидуальность личности, т. е. разнообразие ее

жизненных качеств, то на какой почве оно может возникнуть? Мы предполагаем, что

особенность взглядов, разнообразие убеждений связаны с особенностью жизненной

позиции, с индивидуальностью способа жизни.

Первый подход к проблеме личной жизни предполагает освобождение от тех

бесчисленных стереотипов, в которых мы привыкли ее осмыслять. Либо личная жизнь —

это быт, домашнее хозяйство, семья, те крохи свободного времени, которые остаются на

9

чтение, хобби, здоровье, либо личная жизнь — это альтернатива общественной жизни, т.е.

эгоизм, предпочтение личных интересов общественным, и т.д. Для восстановления

полноты реалий и понятия личной жизни необходимо, по-видимому, освободиться и от тех

стандартов понимания общественной жизни и тех безличных форм, к которым свелась

общественная жизнь личности. Последняя стала формальным присутствием в об-

щественном месте в течение общественно необходимого времени: чем больше времени

сидеть на собрании, присутствовать в стенах учреждения, не производя ни мысли, ни

продукта, тем больше значило быть человеком общественным, жить общественной

жизнью.

Создание, осмысление, наконец, построение личной жизни отнюдь не являются

альтернативой общественной жизни, а, прежде всего, есть условие полноценного

включения в последнюю. Однако такое включение может произойти только на основе

собственного индивидуального отношения к общественной жизни и ее формам. Таким

образом, личная жизнь это не частная жизнь, которая противопоставлена общественной.

Она предполагает и общественное, и познавательное, и эстетическое, и этическое

отношения к миру и людям 1.

Один из европейских психологов начала века провел следующий эксперимент. Он

попросил двух молодых женщин описать свою работу. Одна из них начала с описания

того, что она непосредственно делает, описала те бумаги, которые заполняет, затем куда их

относит, ход их движения к начальству и таким образом, отправляясь от себя как центра,

дала некоторое описание учреждения, где работает. Другая начала со структуры

учреждения и, обрисовав всю иерархию, нашла в ней свое место и функции.

Отсюда видно, что в сознании разных людей строится собственное представление о

той или иной структуре общественных учреждений и этот образ всегда структурирован