Стрелок с Севера

– Ничего. Первый раз всегда страшно, я понимаю. Но их не надо бояться. Они не настоящие. Если не бояться – сразу исчезают.

– А если все же испугаешься?

– Убьют.

– Как… убьют? Ты же сказала, что они не настоящие.

– Ага. Но убьют, – она нахмурилась, – Видела один раз.

Он шел рядом, задумавшись, потом спохватился, снял с себя пальто.

– Держи. Ты говорила, что тебе холодно.

Забрал у нее фонарь, чтобы девочка могла одеться. Энни улыбнулась.

– Спасибо!

С благодарностью натянула дорогое шерстяное пальто, полы которого теперь касались дороги, а рукава сложились гармошкой.

– Теплое.

Энни запихала в рот вторую конфету. Казалось, она идет светлым днем по цветущему бульвару и вполне довольна своей жизнью.

– Вдвоем – даже хорошо. Странности не могут сосредоточиться сразу на двоих, это сбивает их с толку. Поэтому те, кто уже знает лабиринт, приходят сюда не в одиночку.

– А ты? Почему одна?

Девочка молчала несколько мгновений.

– Мне не с кем, – ответила тихо.

Фроуд хотел уточнить, но сдержался, не стал спрашивать об этом.

– А зачем ты идешь?

Она снова молчала. Не дождавшись ответа, повернулся к ней, чтобы переспросить, но… Энни рядом не было. Ножницкий в растерянности остановился, заозирался по сторонам.

– Эй! Ты где? Энни!

Тишина. Он бросился назад, добежал до того места, где, он был уверен, она еще шла рядом. Снова огляделся. Никого и ничего. Только тьма вокруг, едва рассеиваемая дрожащим светом фонаря, да камень холодных стен.

– Энни!

Фроуду вдруг стало страшно. Даже страшнее, чем если бы на него напало очередное чудовище. Он успел привыкнуть к мысли, что не один, что рядом человек, пусть маленький, слабый, но в чем-то более опытный, чем он сам, и, чего греха таить, более смелый. Сейчас этот человечек пропал, растворился в каменных закоулках. Лабиринт сожрал девочку, не оставив и следа.

Следуя слепому инстинкту, Фроуд обшаривал стены, недеясь обнаружить тайный ход, где она могла бы скрыться. Но нет, ничего похожего… Перешел на другую сторону дороги, попробовал там, потом побежал вдоль по улице, не имея понятия – куда. Оглядывался вокруг, выкрикивал имя девочки. Через какое-то время он оказался там же, где первый раз заметил ее исчезновение. По крайней мере, место было очень похожим. “Я хожу кругами?”. Развернулся, решил идти в другую сторону. Поворот, еще поворот…

– Энни! Энни, где ты?!

Вдруг остановился. Сердце сжало в груди. Ноги у него подкосились, Фроуд осел на мостовую. Несколько томительных мгновений, которые заставили его жадно хватать ртом воздух, рвать пуговицы на пиджаке и рубашке, прошли так же неожиданно, как и начались. Тук-тук… Тук-тук… Оно снова билось. Пока еще билось.

Господин Ножницкий вытер со лба холодную испарину. Поднялся, шатающейся походкой сделал пару шагов. Закрыл глаза. “Надо успокоиться. Если я буду волноваться, то не дойду”. Открыл глаза, двинулся дальше. “Что она говорила? Не бояться. Правильно! И не важно, где я ее потерял. Прочь сомнения, надо быть смелым, и тогда лабиринт отдаст Энни!”. Он сам не понимал, почему так уверен, но держался за эту мысль, как за последнюю соломинку.

Снова перекресток, такой же, как в прошлый раз – впереди глухая стена, поворот направо, поворот налево. Пошел прямо, протягивая руку к стене. Рука легко провалилась внутрь, словно перед ним и не было каменной кладки. Фроуд шагнул вперед, проникая сквозь барьер всем телом. Позади брякнул фонарь, упавший на дорогу – его стена не пропустила.

Фабрикант стоял перед городскими окраинами. Оглянулся: позади железные ворота, вход в лабиринт. Он протер глаза, посмотрел еще раз. Да, так и есть… Проклятый лабиринт исторг его, выплюнул.

Холодный ночной воздух начинал пробирать. Сейчас бы домой, горячего чаю, сердечные капли и в постель. А потом на недельку в отпуск. Ничего, фабрика без него не остановится. И пускай сносят эти хондверкеровские развалины! К черту… Еще и спонсорскую поддержку оказать губернатору, дать ему паровые бульдозеры, чтобы сносить было сподручнее.

Фроуд прикусил губу. “Если бы не Энни… Но кто она мне?”. И все же решительно шагнул к воротам. Что-то подсказывало ему, что если бы он поехал на фабрику и вернулся сюда с кучей охраны, с полисменами, было бы только хуже. Это странное место обведет их вокруг пальца, выплюнет так же, как и его, а то еще и прихватит кого-нибудь. Нет, нужно самому.

“Кто она мне? Я знаю! Она человек, который шел рядом. Мы шли вместе. К одной цели. И я ее не брошу!”.

Он мало что видел перед собой, фонарь остался там, в дебрях каменных поворотов, шел по памяти, той же дорогой, что и первый раз. Притормозил, сделал шаг назад. “Информаторий”. Распахнул дверь, прошел к столу, достал энхет.

– Мне нужен фонарь! – монетка звякнула, закрутилась на ребре, упала.

Хондверкер посмотрел на него.

– Бытовые приборы за поворотом и дальше…

– Здесь нужен, сейчас!

Хозяин подпрыгнул от неожиданности. Фроуд в нетерпении вывалил на стол все монеты, какие у него были.

– Минутку… – низкорослик встал, скрылся в соседнем помещении. Вернулся с фонарем в руках.

– И еще. Со мной была девочка. Она пропала, исчезла. Можно ее найти?