Читаем Стрет и Вайнд. Непохожие (СИ) полностью

- А почему? - На этот раз в голосе Вайнда действительно сквозила неприкрытая заинтересованность.

- Я просто, просто...Хм... - Я замолчал, понимая, что то, что я учудил, было далеко не самым умным поступком. - Просто, когда мы с ребятами праздновали годовщину моего вступления в стражи, я сильно напился и.... - Закончить я не решился.

- И? - поощрительно протянул хозяин дома, вынуждая меня сознаться.

- Ну, я высказал то, что у меня накипело в душе.

- Что накипело? А именно? - Вайнд видимо жаждал узнать подробности.

- То, что все взятки достаются только командирам патрулей, - Я, наконец, сознался. - Это ж такая несправедливость! Ведь мы тоже, это... участники. И мы тоже хотим свою долю... награды. Потому как у нас так же есть свои... надобности, и лишние деньги нам не помешают. Ведь, если дело вскроется, то станут наказывать всех. Всех, без разбору - и начальника, и подчиненного. А мзду получает только один начальник.

- Так и сказал?

- Так, или как-то так.

Внезапно я заметил, как глаза Вайнда расширились и стали размером с блюдца.

- Ну, Стрет... Ну ты даешь! - со смехом воскликнул он. Я думал отзубоскалившись, Вайнд быстренько успокоится. Но - не тут-то было - с каждой новой порцией вырвавшегося смеха, хохот юноши делался все громогласнее и громогласнее. Через какое-то время Вайнд уже не просто смеялся, а заливался хохотом, отчаянно держась за живот и неистово качаясь вдоль длинного дивана. Выдержка, холодность, и даже кувшин с вином - все на время было забыто.

Вволю обхохотавшись, хозяин дома взял себя в руки.

- Ты... сказал... такое? - со смехом промолвил юноша, вытирая рукавами взмокшие от смеха глаза.

- Ну, сказал, - ответил я жутко сконфуженный.

- Сказал прямо при всех?

- Да, при всех.

- И даже не подумал в могущих возникнуть последствиях?

- Я же говорю - я тогда много выпил. А кто во хмелю, о последствиях не размышляет.

Вайнд снова хохотнул, но на этот раз все же сумел сдержаться.

- Хорошо. А теперь о главном. Получается, дело тут не в эфемерной честности и жажде всеобщей справедливости? Ты просто захотел получить кусок своего пирога? Так?

- Как-то так. - Сказанное им прозвучало обидно, но, в общем-то - совершенно верно. Какой смысл искать честности и справедливости в мире, где они ничего не стоят? А вот кусок пирога, пышный и румяный, это всегда кусок пирога. Особенно, если твой желудок пуст, как пересохший колодец.

- И что же ты хочешь от меня, рыжеголовый? - снова спросил меня бывший маг. На этот раз - уже без тени смеха.

- Я все так же хочу твоего совета: что мне делать? Где себя искать?

Я вопросительно взглянул на своего приятеля. Ну как приятеля? Когда-то Вайнд подал прошение в стражу, чтобы та сопровождала его в одном щекотливом деле. Вот тогда-то я с ним и познакомился. Потом мы случайно наталкивались друг на друга в городе, а встретившись, говорили о том, о сем. И все.

Да, признаюсь - этого недостаточно для завязывания крепкой дружбы. Но в то время я не искал знакомств вне стражи - разве я мог тогда подумать, что все может так закончиться? Вот потому-то, кроме Вайнда, мне не к кому было податься.

- Гляди - я крепкий. Я сильный. Я умею махать мечом. И мне всего восемнадцать, - принялся я перечислять свои достоинства. - Скажи-ка, Вайнд - что мне делать дальше? Пойти в наемники? Стать вышибалой в каком-то трактире? Или зарабатывать на хлеб кулачными боями? Честно говоря, больше всего мне нравиться мысль стать охранником у какого-нибудь купца. Но кто же меня возьмет, человека без роду и имени? - добавил я уныло.

- То есть в свою деревню тебе возвращаться не хочется? - едко заметил парень.

- В Коржу? Да ты что? После того что я здесь увидел, быть обычным деревенским пастухом я больше не хочу, - честно признался я.

- Понимаю, - темноволосый кивнул и вновь присосался к кувшину, обдумывая мои варианты.

Мне оставалось только сидеть и ждать.


***


Молчал Вайнд довольно долго, а потому я начал немного беспокоиться.

Но мое волнение оказалось напрасным.

- Слушай, рыжий. - Услышав громкий голос приятеля, я невольно вздрогнул. - Я вот тут думал, думал...

- И? - с надеждой промолвил я.

- И ничего не придумал. - Вайнд печально покачал головой. - Мне нечего тебе посоветовать, потому как ни с чем из перечисленного тобой я, как ты понимаешь, дел не имел. И порекомендовать мне тебя тоже некому. Охранники нужны многим богатым семьям, это так. Но - ни кто попало.

Увы - это я понимал.

- То есть, тебе нечего мне посоветовать? - с грустью отметил я.

- Посоветовать - нечего, - четко ответил он.

- Благодарю и на этом. - Эх, а я уже начал было надеяться.

- Но! - Вайнд резким движением отодвинул от себя кувшин и решительно опустил ноги с дивана на пол. - Но я могу предложить тебе работу.

- Предложишь мне работать? А на кого?

- На меня.

Ого! Вот этого я никак не ожидал.

- На тебя?

- Верно.

- А кем?

- Думаю, поваром. Или конюшим. Или чистильщиком каминов, - небрежно ответил он. Но увидев недоумение на моем лице, он заговорил серьезно: - Кем-кем? Телохранителем, разумеется. Кем же еще можно взять бывшего стража порядка?

Я принялся лихорадочно обдумывать его предложение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза