Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных

Телесные издевательства служат для навязывания авторитета, а в качестве дополнительного бонуса – возникающий в результате стресс может также снизить фертильность жертвы. Однако их главная цель – сделать жизнь жертвы настолько неприятной, что она покинет группу.

«Выселение начинается с издевательств. Укусы у основания хвоста – обычное дело. Когда вы видите суриката с раной у основания хвоста, несложно догадаться, что он будет следующим», – объяснил Клаттон-Брок.

Изгнание может показаться прогулкой в парке по сравнению с постоянным отниманием еды и укусами за гениталии. Единственное, что угнетает сильнее, чем доминирующая самка суриката, – сама пустыня Калахари. Трудно найти более суровую окружающую среду, чем эта обширная полузасушливая саванна. Осадки остаются туманным воспоминанием бóльшую часть года, а ежедневная температура – около 45 градусов по Цельсию. В разгар лета дневная температура достигает 60 градусов по Цельсию, но зимой ночи могут быть морозными. Без теплых тел, к которым можно прижаться в общей берлоге, сурикат может легко заснуть и не проснуться.

Еще более смертельным является риск проникновения на территорию соседней группы сурикатов. У каждой группы есть территория обитания площадью примерно от двух до пяти квадратных километров, которая энергично патрулируется и защищается. Из-за нехватки подходящих нор и пищи соседние группы находятся в состоянии острой конкуренции и часто вступают в жестокие драки. По словам Клаттон-Брока, территория его исследований представляет собой сплошное лоскутное одеяло из враждующих банд. Таким образом, изгнанная самка не может избежать попадания к враждебным соседям. Как только ее заметят местные обитатели, они ее прогонят. Если им удастся ее поймать, она не жилец.

Если конкурирующей банде сурикатов не удалось убить изгнанную самку, найдутся десятки остроглазых хищников, которые будут только рады превратить одинокого суриката в обед. Мягкий песок, в котором сурикаты нуждаются для добычи корма, встречается только вдоль высохших русел рек, лугов и дюн с небольшим количеством растительности или вообще без нее. Это оставляет голодного суриката незащищенным – на открытом месте, где он зарывается головой в песок. Без часового, который следил бы за хищниками и поднимал тревогу, одинокий сурикат легко становится добычей множества летающих птиц, а также диких кошек или шакалов.

Именно жестокость Калахари дает репродуктивной автократке необходимые рычаги для обеспечения ее тоталитарного режима. Выживание в одиночку – специализированный вид спорта, и для многих животных выживание – либо совместная работа, либо смерть. Добавьте к этому тот факт, что Калахари – древняя пустыня, возраст которой около шестидесяти миллионов лет, и вы получите идеальные условия для развития некоторых серьезно искаженных «кооперативных» отношений. Помимо сурикатов, здесь обитают муравьи, термиты, колониальные птицы вроде пегой дроздовой тимелии и обширные роющие сообщества дамарских пескороев. Все они сошлись на версии репродуктивного тоталитаризма и связанного с ним «сотрудничества», чтобы выжить.

Как однажды заметил писатель-путешественник А. А. Гилл, «в этом нет никакой романтики. Калахари – аморальная, нерегулируемая рыночная сила, чистый порочный капитализм, практикуемый профессионалами».

В случае если гормоны развивающейся самки суриката берут верх над системой и она имеет неосторожность залететь от бродячего самца, возмездие будет быстрым и окончательным. Беременная подчиненная будет бесцеремонно выселена. Последующий стресс обычно провоцирует ее на аборт. Если ей удастся незаметно дожить до полного срока и родить в логове, матриарх убьет и съест всех нежелательных детенышей – очень часто своих собственных внуков – и изгонит самку из группы.

Если этого было недостаточно, то в выселении недавно осиротевших дочерей есть дополнительный «кооперативный» поворот. Им может быть разрешено вернуться в группу при одном условии: они возьмут на себя обязанности кормилицы детенышей своих кровожадных матерей.

Кормление грудью – серьезное истощение резервов подчиненного, но у порабощенных самок нет выбора, когда альтернативой является изгнание и смерть в одиночестве.