Судьба

Какая воинственная. Чифана сопротивлялась, но постепенно отступала, ощущая могучую ци противницы. Тем не менее женщина размахивала и тыкала мечом, не позволяя Цисами приближаться. Та продолжала наступать, уклоняясь от неуклюжих атак. Так она и думала. Хороший чиновник редко бывает хорошим бойцом.

Цисами глубоко полоснула Старшую Жену по руке, заставив выронить меч. Еще один удар в плечо кончиком ножа – и Чифана упала. Она отползла, кое-как поднялась на ноги и бросилась к двери.

Чифана сделала всего несколько шагов, когда перед ней возник Цвеи. Она повернулась направо, налево – и обнаружила Котеуни и Бурандина, которые преградили ей дорогу. Цисами стояла за спиной. Старшую Жену окружили. Но вместо того чтобы молить о пощаде, Чифана продолжала храбриться. Это было бы смешно, не будь так жалко.

– Даю тебе последний шанс, тень-убийца.

– Ты даешь мне последний шанс, – насмешливо отозвалась Цисами. – Продолжаешь торговаться? И солдаты у вас паршивые. Неудивительно, что вам понадобилась помощь.

Чифана поджала губы и с вызовом взглянула на нее.

– Очень хорошо. Не говори потом, что я не великодушна.

От удара по голове у Цисами потемнело в глазах; она пришла в себя во время падения и попыталась извернуться, но получила сильный удар по ноге сзади. Рухнув на колени, Цисами почувствовала, что к ее шее приставили нож. Она моргнула, и перед глазами у нее заплясали тысячи крошечных звезд.

Теперь уже Чифана взглянула на Цисами сверху вниз.

– Ты правда хочешь знать, кто убил семью господина Аки Ньяма? Далеко искать не придется…

Кто-то схватил Цисами за волосы и рывком поднял на ноги. В шею ей упирался кончик лезвия. Цисами пришлось извернуться, чтобы взглянуть на противника. Тут же вся кровь отхлынула от ее лица.

– Ты! Это ты убила дочерей Аки?!

– Прости, Кики, – сказала Котеуни без малейшего сожаления. – Ничего личного. Мы, весь отряд… Короче, мы поговорили и пришли к соглашению. Условия нас больше не устраивают. Только не думай, что мы тебя разлюбили.

Цвеи воздел кулак в воздух.

– Ты моя лучшая подруга, Кики!

Бурандин стукнул кулаком по нагруднику.

– Я люблю тебя!

– …но дело есть дело, – подхватила Котеуни, склонив голову набок. – По-моему, пришло время сменить тактику.

– Твой отряд охотно выполнил задание, от которого ты отказалась, – сказала Чифана. – На тех же условиях, разумеется. Сегодня они будут свободны от долга перед Союзом.

– Лучше убей меня сейчас, если не хочешь до конца жизни ходить и озираться! – прорычала Цисами.

Вот почему с ней не расправились до сих пор. Финансы отряда канули бы вместе с Цисами.

– Послушай, Кики, – сказала Котеуни. – Выдай наши доли, и разойдемся. Нам необязательно ссориться из-за денег. Мы семья.

Цисами зло рассмеялась. От этого невозможного требования ей вдруг стало легче.

– Дура! Если ты решила взбунтоваться, то неудачно выбрала время, потому что мне до смерти хочется подраться! Спасибо, что вызвалась сама!

– Не надо так, командир, – сказал Цвеи. – Что за враждебность. Не будем ссориться. Признай, дела обстоят неблагополучно. Жалованья не платят, и мы впустую тратим лучшие годы. Просто отдай нам деньги, и мы пойдем своим путем. Вспомни, какие замечательные приключения мы переживали вместе. Мы можем остаться друзьями!

– Обнимемся на том свете! – Цисами обнаружила крошечную брешь, когда Котеуни на мгновение ослабила хватку. Она быстро и с удовольствием врезала локтем по лицу бывшей лучшей подруге и выскользнула. К сожалению, Цисами окружили, и поблизости не было подходящей тени, чтобы удрать. Остальные члены отряда приблизились. Цисами расставила ноги пошире и опустила руки.

– Давайте потанцуем, котятки.

Котеуни достала саблю, а Бурандин – двойные топоры. Цвеи вращал в обеих руках кинжалы. Бой против Котеуни и Бурандина обещал быть серьезным. Все зависело от Сайыка, который где-то застрял. Что там ни говори, Цыпа умел драться. А вот Цвеи не умел. Он бы даже с огородным пугалом не справился. Цисами считала его просто дополнительной помехой.

Как она и думала, Цвеи напал первым. До тех пор он стоял якобы небрежно, опираясь на борт колесницы. Это была первая подсказка. Цвеи играл свою роль убедительно – его как будто и впрямь ничто не беспокоило. Какой-нибудь простак в это поверил бы… но все присутствующие знали, что сейчас никто не может позволить себе подлинную небрежность. Как только Цисами отвернулась, предсказуемый Цвеи проглотил наживку и открылся.