Судьба гусара

— Кого ждем? — окликнул, подойдя, Юрик. — Ленку? Так она, может, там уже.

И впрямь! Может, и там. Как же он не подумал? Сидит тут, глаза мозолит…

Лифт. Пятый этаж. Звонок в дверь…

— Иду, иду уже. Заходите.

— А что… Лены нет еще?

— Опаздывает подруженька. Без нее начнем, ага. Кстати, от родителей коньяка полбутылки осталось. Это тебе вместо водки, Денис!

— Далась вам эта водка… Ну… дай-ка, свечки зажгу…

Снова знакомая полутьма и горящие свечи. И таинственный голос медиума, и…

— На этот раз Николая Второго вызывать будем, — тихо промолвила Ольга. — Спросим, как там у него с Матильдой. Я фильм недавно смотрела — угар!

— Николая так Николая, — Денис покладисто покивал. — А Лена…

В этот момент затрезвонил какой-то модной песнею мобильник. Видать, Ольга забыла выключить — тот еще медиум, ага.

— Да, але-е… Ой, привет, привет… Ты чего опаздываешь? А, вон оно что… Ну, удачи! Как говорят французы — бон вояж. Смотрите там, не особо-то балуйте!

— Ленка, — выключив смартфон, пояснила «хозяйка салона». — В Испанию с женихом уехала. Вот так вот, скоропостижно. В Калелью, это где Барселона.

— С кем уехала? — Дэн не поверил своим ушам.

— Так я ж и говорю — с женихом, — деловито расставляя стулья, пояснила Оля. — Есть так у нее какой-то. Серьезный до ужаса! Старше ее раза в два, но богаты-ый! Топ-менеджер, ага. Вот ведь повезло Ленке! С таким-то мужем можно и не учиться, и вообще…

Ольга еще что-то говорила, Денис не слушал. В голове его возник полный сумбур, а в сердце… о сердце лучше и не рассказывать! Еще бы… Все наивные мечты его вдруг разлетелись в прах одним махом. Просто вдребезги. Наверное, оттого и разлетелись, что были такими наивными, прямо по-детски. Леночка ведь, надо отдать ей должное, никакого повода не давала. Это он, Дэн, что-то такое себе нафантазировал… Спрашивается — зачем? А затем, что больно уж понравилась Денису эта утонченно-томная девушка, так понравилась, что…

Ну, и нечего было! Так сказать — на чужой каравай рот не разевай. Так он, Дэн, и не разевал особо-то… разве что — только в мечтах. Как-то раз представил даже, будто Леночка пришла к нему в гости. А у Дениса как раз было жарко натоплено, и гостья быстро скинула с себя свитерок, осталась в одном лишь изысканном кружевном белье… ну, и в рваных джинсиках, которые…

— Э-эй! Ты там заснул, что ли? Может, водки налить?

— А давай, — неожиданно согласился юноша. — Водки так водки. Юрик — составишь компанию?

— Запросто. Оль, ты с нами?

— Да вы что, сдурели — водки? — отмахнулась хозяйка. — Я — вино. Но только после сеанса… Вам, так и быть, налью. Пейте. Только быстро, ага?

Дэну было все равно. После такого вот… нет, не предательства — что же, Леночка его предала, что ли? Подумаешь, замуж выходит. Все правильно, почему бы и нет. Только от чего ж тогда так тошно на душе?

— Ну, давайте уже начнем, — опрокинув стопку, Давыдов махнул рукою.

Ольга вальяжно кивнула, уселась поудобнее, велев всем взяться за руки и закрыть глаза…

— Дух Дениса Давыдова, гусара и поэта, явись!

* * *

— А давайте поедем к женщинам! — поворочавшись, предложил Бурцов. — А то тут тюфяк какой-то… точно! Не соломой набит, а старым сеном.

Денис протянул руку, помял матрас товарища и хмыкнул:

— Привередничаешь! Корова бы не отказалась от такого сена, друг Алексей!

Расположившиеся в казарме гусары грохнули смехом. Дэн же прикусил язык — фраза-то была не Дениса Васильевича — его. Из старого советско-финского фильма «За спичками».

— Корова бы точно не отказалась, — расхохотался в ответ Бурцов. — Только мы-то с вами, господа, не коровы… А бычки!

— Бурцов, ёра, забияка, собутыльник дорогой! — тут же выдал Денис. — Ты куда мою гитару дел… бычок?

— Так ведь мы к девам поедем, — Алексей — Алексей Петрович, — тряхнув челкою, рассудил вполне философски. — А им гитара ни к чему! У них — рояль. Вы ведь, друг мой, и на рояле умеете?

— Бренчу помаленьку, — Денис Васильевич отмахнулся и придал лицу самый комичный и смешной вид, который бывает, верно, только у каких-нибудь сутяг или судейских. Состроив уморительную физиономию, почмокал губами и, строго глянув на приятеля, произнес с неким хлюпаньем, отдаленно напоминающим французский прононс:

— Господин ротмистр! Вы игнорировали мой вопрос относительно гитары.

— Гитара, гитара, — под общий хохот отмахнулся Бурцов. — На сеновале, верно, где-то лежит.

— Это ты там для лошадей музицировал?

— Да что там для лошадей! Даме сердца серенады пел. Твои, между прочим. Помнишь? Он — гусар, и не пускает мишурою пыль в глаза; у него, брат, заменяет все диваны — куль овса! Ну, у меня не овес… сено.

— Сено у него, — один из гусаров, князь Сергей Иваныч Пушков — или попросту — Серега — от смеха аж заикал, и случившийся рядом приятель похлопал его ладонью по спине. — Сено, видите ли… ой, не могу… Нет, вы слышали, господа? Право же, слышали?

Денис Васильевич Давыдов поднялся на ноги — молодой двадцатилетний хват, в любой момент готовый к любым подвигам: и к пиитическим, и к боевым, и к любовным. Подкрутил усы, оглядел всех орлиным взором: