Позднее на допросе иеромонах Серафим (Бубликов) показал: «Я читал молитву за многострадальную церковь потому, что считаю церковь гонимой… К политике Соввласти я отношусь отрицательно… т. к. эта власть… безусловно является властью антихриста, поскольку она не признает Бога и издевается над религией; вся политика этой власти по переустройству жизни на социалистических началах противна духу христианства. Колхозы я также считаю организацией антихристианской, поскольку там не дают возможности молиться и соблюдать посты»[363]
. Подобным же образом говорил и настоятель Покровской церкви иеромонах Илиодор (Трусилин): «Поминовение властей мы считаем для себя неприемлемым, т. к. власть послана Богом в наказание, как кнут. При царе духовенству и монашеству жилось гораздо лучше, т. к. не было никаких притеснений»[364]. Как и многие другие, не скрывал своих убеждений о. Василий Шишканов: «Я, как православный христианин, являюсь противником Соввласти, потому что Соввласть не верит в Бога, насаждает безбожие и преследует Церковь и духовенство»[365].Вся деятельность серпуховских иосифлян проходила в атмосфере нескончаемых репрессий: «Жили мы, как на вулкане, ожидая с минуты на минуту ареста, потому что представителей Дмитровского течения арестовывали именно за то, что они принадлежат к данной церковной ориентации, а не за активные правонарушения» (из протокола допроса о. Николая Ищенко)[366]
.По делу организации «Истинное Православие» был арестован и настоятель прихода с. Горка Орехово-Зуевского округа священник Илия Крылов. В обвинительном заключении этот приход именовался «филиалом» Истинно-Православной Церкви. По показаниям секретного агента ОГПУ, о. Илия весной 1929 г. ездил в Ленинград, а когда вернулся, пригласил в церковь семь человек и «заявил, что он вошел в общение с Димитрием Гдовским как епископом, который ни в какие сделки с Соввластью не входит»[367]
.В конце лета о. Илия был арестован и административно выслан на полгода в д. Кудыкино Орехово-Зуевского округа по другому делу. Вместо него из Ленинграда в качестве настоятеля был прислан иеромонах Клавдий (Дворянский), а затем на несколько месяцев приезжал служить из Твери о. Василий Шишканов, кроме того, частыми гостями были монахи из Москвы и Серпухова[368]
. В начале 1930 г. о. Илия Крылов вернулся в свой приход, а в декабре в с. Горка прошли массовые аресты[369]. 8 декабря 1930 г. семь арестованных священнослужителей, в их числе и настоятель церкви с. Дубровки того же округа о. Иоанн Коноплин, были отправлены в Бутырскую тюрьму. В качестве вещественного доказательства фигурировали записи двух «контрреволюционных» молитв.На допросах в Бутырской тюрьме Владыка Максим, как и значительная часть других арестованных, вел себя стойко и обвинения в контрреволюционной деятельности отвергал. Обвинительное заключение по делу было составлено 4 февраля 1931 г. на 63 человека (17 священников, 23 монашествующих и 23 мирянина). Постановлением Коллегии ОГПУ от 18 февраля 17 человек, в том числе епископ Максим, были приговорены к высшей мере наказания, еще 12 человек — к 10 годам лагерей, а остальные — к 5 годам лагерей или ссылке. Последние донесения подсаженных в камеру к обвиненным осведомителей сообщали о твердости духа приговоренных, которую они сохраняли до конца. 4 июня 1931 г. епископ Максим был расстрелян и в тот же день похоронен на Ваганьковском кладбище Москвы.
Русская эмигрантская газета в 1931 г. (с ошибкой в дате расстрела Владыки) сообщила следующее: «Ватикан, 30 ноября (Гавас). Только сегодня комиссией Ватикана „Про-Руссиа“ получено известие о смерти магистра Максима, православного епископа Серпухова. Епископ Максим был расстрелян б июля большевиками за отказ признать митрополита Сергия, примирившегося, как известно, с советской властью»[370]
.Упокой, Господи, со святыми душу раба Твоего — первого тайного епископа многострадальной Русской Православной Церкви Максима!
Священномученик епископ Шлиссельбургский Григорий (Лебедев)