Судьбы передвижников

«…Холодность и бесстрастность оказались потом только кажущимися, – вспоминал Сергей Виноградов, один из учеников Василия Дмитриевича. – В мастерской мы увидели, что Поленов горел искусством и в преподавании его мы услышали новые слова, неслыханные нами. С большим вкусом тональной гармонии он ставил нам модели мёртвой натуры и учил видеть невидимое нами раньше в живописи». По словам Константина Коровина, Поленов «так заинтересовал школу и внёс свежую струю в неё, как весной открывают окно душного помещения».

Уважительно обращаясь к ученикам на «вы», Василий Дмитриевич стремился при этом к доверительному общению с молодёжью, и у него это прекрасно получалось. В классе пейзажа и натюрморта МУЖВЗ Поленов, продолживший развивать направление саврасовского лирического пейзажа, преподавал в 1882–1895 годах и за это время, по мнению очень многих, успел создать ни много ни мало – московскую школу пейзажной живописи.

Вне стен училища Поленовым были организованы «рисовальные вечера» и «акварельные утра», проходившие в доме художника, на которых можно было встретить будущий цвет русской живописи. Было заметно, что Василию Дмитриевичу нравилось быть окружённым старательно работающей молодёжью, и Поленов от неё не отставал. Но душой вечеров, по общему признанию, была сестра Поленова – Елена Дмитриевна – замечательная художница и «просвещённый, образованный человек».

С уже приведённым свидетельством Константина Коровина образно перекликаются воспоминания Ильи Остроухова: «Как художник исключительной величины, Василий Дмитриевич стоял в центре этой интимной художественной жизни и направлял её, но делал это незаметно и не касаясь кого бы то ни было, точно открывал широкое окно, в которое лился светлый и бодрый художественный воздух».

Поленов детально изучил химию красок, был в курсе всех нюансов, происходящих от их соседства, наложения и смешивания, от взаимодействия краски с грунтом, поэтому картины Поленова, созданные сто лет назад, и сегодня выглядят так, словно написаны вчера. У Мамонтовых Василий Дмитриевич читал ещё курс теории перспективы, над которым работал долгие годы. Но благотворное влияние Поленова на учеников не ограничивалось только щедростью в передаче знаний и опыта, оно заключалось и во многих воспитательных мелочах. Молодёжь, например, обращала внимание на то, «как чисты были его палитра и кисти, как аккуратно обращался он с красками». Любимым учеником Поленова считался Константин Коровин. «…Никто бы никогда не поощрил меня, и поэтому никто бы не поднял мой дух, если бы я не встретил вас, – убеждал позднее учителя благодарный Коровин. – Это всегдашнее моё сознание. Знайте, Василий Дмитриевич, что ваш образ, искренность и честность всегда во мне».

Успешная и насыщенная педагогическая деятельность не помешала Поленову наконец вплотную приблизиться к созданию большой картины из жизни Христа. Не внешняя фабула привлекала Поленова, а мысль, что проповедью добра можно спасти человека и человечество. Привезённых ближневосточных материалов, как уже упоминалось, оказалось недостаточно. Не хватало, пожалуй, самого важного – многообразия необходимых портретных типажей. Поленов берёт в училище годичный отпуск и вместе с женой отправляется в Рим, где можно было отыскать лица, словно сошедшие с иллюстраций библейских сюжетов. На время отсутствия Василия Дмитриевича его учеников передали в руки Иллариона Михайловича Прянишникова, кстати, не одобрявшего педагогических методов Поленова.

За границей художник делает много зарисовок, штудирует труды Ренана, а вернувшись домой, возобновляет преподавательскую деятельность и в училище, и на рисовальных вечерах. К работе над картиной Поленов приступил не сразу. Спустя год после возвращения из Италии он сделал на холсте рисунок углём и только осенью 1886 года взялся за краски. От первой задумки до нанесения последнего мазка пролегло два десятка лет идейного созревания и технического совершенствования живописца. Для работы над большим холстом требовалось соответствующее помещение. Савва Мамонтов предложил Василию Дмитриевичу в качестве мастерской свой просторный кабинет, и Поленов обосновался у Мамонтовых надолго. Образ Христа Поленов писал с Левитана и Коровина. Тему своего будущего произведения, вопреки сложившейся среди художников традиции, Поленов не скрывал. В культурных кругах о ней стало широко известно, и к работающему Василию Дмитриевичу наведывались многие, кого волновал избранный Поленовым христианский сюжет. Был среди интересующихся и Лев Толстой. Художник назвал своё произведение «Кто из вас без греха?». Но когда составлялся каталог выставки, на которой картине предстояло появиться перед публикой, организаторы предложили другое название, избавленное от провокационного вопроса, – «Христос и грешница». Выставленный на Передвижной выставке в Петербурге, холст была куплен императором и помещён в Эрмитаж, где его мог видеть только узкий круг.