Сумеречный сказ

Кощей, предчувствуя опасность, ринулся к Варваре на помощь. Обнажив колдовской лик, он отбросил ударной волной чары нападавших и вынул посох, замахиваясь им. Используя его подобно мечу, Кощей принялся рубить аспидов и русалок, насылая на них бурю. В круговороте ломались крылья, разрывало тела, но врагам словно не было конца. Они лезли со всех сторон, намереваясь убить царя Нави. Премудрая, цепляясь за жизнь, облокотилась на растущую подле иву. Она бросала в разгневанных утопцев огненные шары, прожигая их насквозь. Запах паленой кожи обжигал ее, но колдунья не обращала внимания. Насылая одно заклинание за другим, она защищала сражавшегося Владимира.

Подле гор Отшельниц кот Баюн начинал уставать и истекать кровью: призраки рвали ему шерсть, русалки вонзались зубами, отгрызая плоть. Серп Марьи почернел от растерзанных тел, от ее молний пылала земля, а вместе с ней и павшие в бою. Рогнеда, чувствуя, как сотрясается округа, обратилась в волка, готового в любой момент разорвать врагов.

Желая разделаться с раненой Варварой, Игорь схватил косу и замахнулся для удара, как его отбросило назад. В один миг землю сковал иней, на деревьях расселась стая черных воронов, а воздух затрещал от мороза.

– Довольно! – взревела Морана низким голосом, что прокатился по всему Сумрачному лесу. От ее крика нечисть пала, испуганно сжавшись. – Никчемные, заблудшие, что вы возомнили о себе?

Ее смоляные волосы развеивались на ветру, а глаза пылали божественным белоснежным огнем.

– Перемен желаете? Не справляюсь я? – вопрошала она, заставляя обитателей корчиться от боли: ее голос проникал в само нутро и словно выворачивал наизнанку. – Считаете, что я бездействую? Так?

В полной тишине звенел мороз. Никто не осмеливался издать и звука.

– Хотите, чтобы Лихо именовалась главной? Считаете, что она больше достойна власти? Но вы, кажется, забыли, благодаря кому существуете на этом свете! Напомнить, кто питает ваши пустые души и позволяет ходить по Нави, надеясь на возрождение? Рассказать, кто прядет каждый день тысячи нитей, не забывая про каждого человека, упыря, оборотня, ведьму, призрака и прочих? Поведать, кто ответственен за сохранность Нави и ваших неблагодарных оболочек?

Подле ног Мораны клубился буран, готовый в любой момент уничтожить каждого.

– Если я не выхожу к вам и не помогаю Дубровцу, так я ничего не стою? Одного моего взмаха серпа будет достаточно, чтобы убить вас всех! Неблагодарные! Власти захотелось? А достойны ли?

Ярослава и Игорь пронзительно закричали: из глаз их пошла кровь, а тела будто пронзали иголки.

– Вы – порождение мести и гнева, недостойные зваться властителями вод, – процедила Морана, материализуя в ладони серп. – Сборище трусов и марионеток, каждый из вас мог накликать на нас беду, но вы принялись забивать камнями Змея. – Хозяйка Зимы оскалилась. – Ваши дрянные души ничего не стоят, если вы не ведаете искупления. Я приказывала продержаться до рассвета во имя Нави – вашего дома, где не было никогда суровых законов.

Нечисть дрожала от страха. Всех сковали оковы мороза, жалящего до изнеможения. Перед глазами плыло, кровь бешено пульсировала в телах.

– Но вам было мало, – зловеще прошептала Морана. – Вам всегда будет мало.

Она взмахнула рукой, насылая пургу на земли Нави. Буран сорвался с подола ее платья и устремился прочь по всему Сумрачному лесу, отгоняя всю нечисть. Вороны взмыли ввысь, устремляясь к каждому, кто распускал слухи. Крик и плач заполонили Сумрачный лес, пока птицы кружили над предателями, расправляясь с ними. С ужасом смотрели Игорь и Ярослава на творившуюся резню, в которой были виноваты сами. Морана чуть склонила голову, глядя на них, и усмехнулась, рассмотрев в их глазах раскаяние.

Кощей сжал обессиленную Варвару в своих объятиях. Жизнь медленно оставляла ее тело. Она попыталась что-то сказать, но Владимир прижался своими губами к ее, передавая духовные силы.

Марья, заслоняясь от бурана, медленно брела к павшему Баюну. Он лежал посреди растерзанных тел в облике человека. Иней покрывал его кожу, расходясь морозными узорами от сердца. Глотая слезы, Марья пыталась растереть его, лишь бы только смертельный узор сошел с Ивана.

Рогнеда, никогда прежде не ведавшая холода, жалась в обличье волка к парализованному Кириллу. Змей угасал – он остался единственным, кто сдерживал проклятие Нави от мира людей.

На той стороне, в Яви, видя природное безумие, Сосновец колдовал изо всех сил вместе с мавками. Забава и Казимир испуганно держали друг друга за руки и молили высшие силы о милости.

Морана медленно приблизилась к ползающим от боли Игорю и Ярославе.

– Их страдания на вашей совести, – прошептала она, указывая на существ, заслоняющихся от когтей и истекающих кровью. – Глядите и запоминайте, что бывает, когда выступаете против меня.

– Мы раскаиваемся, – прошептала Ярослава, не в силах смотреть на воронов, терзающих души. – Пощадите!

– О, нет. Ваши нити на этом кончаются.

Хозяйка Зимы взмахнула серпом, превращая царей вод в прах. Звонко свистнув, она уняла воронов и бурю.