Сумеречный сказ

Варвара, наскоро попрощавшись, поспешила вниз, понимая, что натура Владимира совсем не изменилась. Она ясно помнила свой первый ужас, когда увидела Кощея, склонившегося над телом с ножом. На протяжении многих лет Владимир практиковался в медицине и пытался отыскать панацею, ставил опыты и снабжал людей лекарствами.

Спустившись в подвал по крутой лестнице, Варвара распахнула двери в настоящую операционную, которой раньше здесь не было. В изумлении обвела комнату взглядом, вдыхая едкий запах чистящих средств. Все сверкало белизной, ярко горели лампы под потолком, а в центре возле длинного стола стоял Владимир, склонившись над телом, накрытым тонкой простыней.

– Раз уж пришла, так помоги. Вместе быстро управимся, – проговорил он, аккуратно делая разрез скальпелем.

Варвара, влекомая любопытством, переоделась и присоединилась к Кощею, начиная подавать зажимы. В прошлом она часто стояла подле него и одобряла все опыты, распознавая в них высокий смысл и пользу для человечества. Поэтому за столько времени и благодаря обучению и практике они смогли стать опытными врачами.

– Зачем это все? – спросила Варвара, заворачивая указанное.

Владимир, закончив шов, пояснил:

– Пока ждал тело жертвы Рогнеды, услышал про тяжелый случай в больнице и захотел помочь. Решил сначала испробовать операцию на мертвеце, а уж потом к живому человеку прикасаться. Не волнуйся, это не Виктор, – предугадал он ее мысли.

– Когда ты вновь во врачи подался? – удивленно спросила Варвара. – Я думала, что тебе давно надоело копаться в Яви, и ты решил отдохнуть от мирских бед, увлекшись книгами, – размышляла она, снимая с него медицинское одеяние. Разговаривать с ним спустя столько лет было одновременно и непривычно, и просто, словно никогда и не расставались.

– Сама говорила, что натуру нельзя изменить. А врачевание меня всегда манило, – проговорил он, кивнув Варваре, чтобы стянуть с нее грязную одежду.

Только тогда они впервые встретились взглядами, и Владимир узрел, что жена стояла перед ним такой, какой он ее сюда перенес в далеком прошлом – облик Бабы-Яги исчез. Давно они не виделись, а теперь точно и не расставались. И все так же сияло на ней ожерелье с тем самым рубином, который достался от Моргамона.

Именно этот камень Владимир подарил Премудрой при жизни. Зачарованное ожерелье вместе с зашитым в груди сердцем Кощея придавали ей силы и сохраняли вечную молодость. Но когда Варвара покинула Темный терем, то колдовство обернулось коварством. Вместо того чтобы подпитывать владелицу, рубин и сердце отравляли ее и вытягивали остатки души.

Однако теперь Варвара стояла в своем истинном обличье, заставляя Владимира прищуриться. Пребывание в Темном тереме и его присутствие развеяли злые чары, возвращая жене молодость и красоту.

– А ты зачем пришла? Опять запасы опустели?

От холодного голоса Варвара грустно вздохнула и закусила губу: не стоило тешить себя надеждами, что между ними все может быть как раньше.

– Мне нужна мертвая вода и твой амулет-поисковик, чтобы сюда воротиться из Прави, – проговорила она, скрестив руки на груди. – Не думай, что искала свидания.

– Может, вдобавок перстень всех живых презентовать и ногу излечить? – ядовито хмыкнул Кощей, надменно глядя на нее сверху вниз.

– Не нужно мне от тебя ничего, – прошипела Варвара, раздражаясь. – Без камня схожу и дорогу сюда отыщу, или сгину тебе на радость.

Владимир вздрогнул, как от пощечины.

– Не смей так говорить, Варвара! – взревел Кощей, на секунду обнажая истинное лицо: в глазах сверкнул огонь, а тело иссохло. – Уговор помнишь? Ты мне, а я тебе. Мы обменялись сердцами, чтобы сохранять жизнь друг друга и выручать всегда. Но когда над нашими головами нависла беда, ты сбежала в лес. Ты тоже была под чарами, знаю, не забыл и не смею винить во всем. Но проклятие сотни лет как спало, а ты по-прежнему продолжаешь прятаться на болотах, прикрываясь званием Бабы-Яги. И скажи мне: чего ради? Почему ты отвергала все мои попытки вернуть все как было? Или тебе действительно полюбилось жить одной?

Варвара прикусила губу, не зная, что сказать. С Марьей они помирились быстро, а с Владимиром все не складывалось. В глубине души Варвара сильно тосковала по Кощею. Он много раз приходил к ее избушке, пытался поговорить, но старая обида и боязнь, что все повторится, не позволяли ведьме оставить прошлое.

Владимир глубоко вздохнул, пряча облик колдуна, и щелкнул пальцами, призывая посох, который Варвара забыла в комнате дочери. Сев в резное кресло, появившееся по одному мановению, он принялся шептать заклинание, заговаривая посох на дальнюю дорогу по разным мирам. Украдкой Владимир поглядывал на жену, коря себя за резкость и холодность. Все это время он скучал по ней и ее саркастическим замечаниям.

– По возвращении из Прави я дам тебе сумку с запасами мертвой воды, – проговорил Кощей, вставая. – Что до твоего похода в мир светлых, то не бойся – выдержишь и не сгинешь. Больше такого не смей говорить.

Он протянул ей посох и камень-амулет, зачарованный на его крови.

– Спасибо, – прошептала Варвара и подняла взгляд.