Сумеречный сказ

– Откуда знаешь? Здесь сумерки вечные, время совсем не различимо, или ты особым зрением обладаешь? – пренебрежительно фыркнула Марья.

– А ты прислушайся к лесу и все поймешь, – Баюн легонько щелкнул девочку по носу.

Нахмурилась Марья и, обиженно на Ваню взглянув, пошла прочь, не обращая внимания на оклики друга. Она хоть и не подала виду, все же стала вслушиваться в звуки Сумрачного леса, пытаясь отыскать перемены, на кои намекал оборотень. Однако сказка Ивана уж слишком ее тронула и не давала покоя, отвлекая от прочих дум. Знала Марья, что много тайн у батюшки, а потому быстро смекнула: Кирилл в пещере той спит, ибо границу охраняет и сокровища проклятые стережет. Но как они к нему попали – загадка, а потому решила девочка во всем разобраться.

В Темном тереме ряд горниц отводился под шкафы с грамотами, трактатами и свитками. Туда-то и направилась Марья, желая смысл сказки понять. Принялась она по полкам рыскать и все на заветные корешки украдкой поглядывать: хранились у родителей по черной магии книги, для Марьи пока что запретные. Перелистав все, что на глаза попалось, просмотрев свитки в поиске крупиц знаний, убедилась девочка, что нужное ей в сокровенных трактатах таилось, и надобно на них хоть мельком взглянуть. Но как только отыскала Марья «Заговоры на крови», тут же в горницу Владимир вошел. Увидал он, что дочь за пазухой спрятать пыталась, и разозлился страшно:

– Что сказано было? Разве я разрешал тебе это читать? – Огнем зеницы Кощея пылали, ужас вселяли. – Нельзя тебе к этим свиткам прикасаться! Мала ты еще слишком. А теперь отдай, я жду.

Ни слова вымолвить Марья не могла, взгляд испуганно отводила, однако медленно ручку протянула и возвратила писание. Схватил его Владимир и хотел уже вновь нравоучения прочитать, но взглянул на дочь, и сердце сжалось. Не мог он на нее серчать долго, ибо обожал безмерно.

– Прошу тебя, Марья, не трогай эти свитки, – мягко проговорил Владимир, девочку обнимая. – В них много тайн и зла, с коими ты пока справиться не сможешь. Я за тебя переживаю, светоч мой. Ты же не хочешь беду на нас накликать?

– Нет, батюшка, не хочу, – пролепетала она.

– Хорошо. Впредь будь аккуратнее и умнее. Теперь ступай спать. Поздно уже.

Проводил Кощей дочь до горницы, поцеловал на прощание и оставил на попечение Варвары. Спросила она меж делом, что случилось. Марья от матери никогда ничего не скрывала, а потому-то и рассказала и про сказку Баюна, и про поход в библиотеку, и про перебранку с отцом.

– На свете много страшных заклинаний существует, что душу могут выворачивать да голову пуще яда дурманить, – проговорила Варвара, одеяльцем накрывая дочь. – Не рискуй, милая, не стоит тебе еще в это влезать да грани колдовства познавать. Не понаслышке отец твой знает о том, что бывает, когда осторожностью пренебрегают, – и, пожелав доброй ночи, оставила девочку одну.

Однако не шел сон, маялась Марья – любопытство нездоровое ее обуяло так крепко, что решилась она в сокровищницу Кощея тихонько пробраться. К порогу Темного терема вела узкая и длинная лестница, спрятанная в уступах камней. Однако знали обитатели дома, что есть в самой горе проход тайный, ведущий прямиком к пещере Змея. Там, за лабиринтом мрачных коридоров и зачарованными дверьми, не доходя до усыпальницы Кирилла, хранились проклятые сокровища. Слышала Марья сплетни эти от слуг, что вечно по углам шептались, и решила сама туда спуститься. Доселе никогда она в тех местах не бывала, но устоять теперь не могла.

Как бы то ни было, не боялась Марья облика Змея, который спал все это время, да и воровать она ничего не собиралась – только лишь одним глазком взглянуть. Миновав всех слуг и прокравшись на носочках, добралась девочка до заветного прохода. Зажгла она огонек меж пальцев и в коридоры вошла, ко всем звукам прислушиваясь. Добралась до двери резной, на коей письмена были изображены, разгадала их смысл и прочла заклинание, благо отец с матушкой ее речам древним с малых лет учили.

Пробралась Марья тенью в сокровищницу и диву далась. Не понимала она, откуда у отца золото алчного царя. Не сомневалась девочка, что богатства ему принадлежали – Баюн сказки просто так никогда не рассказывает.

В глазах девочки зарябило от обилия богатств: поняла Марья, почему царь боялся за владения свои. Стала она меж злата гулять и восхищаться. Не замечала, что сокровища насквозь кровью и слезами пропитаны. Не чувствовала проклятия, от которого любому человеку дурно стало бы. Не знала девочка продолжения сказки Баюна, а потому не придала значения голосу елейному, который манил и уговаривал забрать с собой хотя бы маленькую монетку. Так и поступила Марья, позабыв все предостережения и напутствия родителей о голосах призрачных и подарках чужих. Схватила монету золотую и побежала в горницу свою, к груди прижимая находку. Всю ночь любовалась сокровищем и только к рассвету задремала, под подушкой секрет храня. Следующей ночью Марья, влекомая неведомой силой, вновь в сокровищницу пошла, а затем еще раз и еще.