Сумеречный сказ

Усмехнулся Кощей и притронулся к красному рубину на ее шее, напитывая его силой. Прошептав заклинание, он запечатал проклятие и позволил Варваре вернуться в молодое тело. Она удивленно посмотрела на него, подняв брови в ожидании пояснений.

– Не забывай, за кем ты в Навь пошла и кто тут главным колдуном считается, – прошептал Владимир, мягко улыбаясь. – Если только захочешь в терем вернуться, то я с радостью встречу тебя и помогу навсегда избавиться от чар Дубровца. Думаю, хватит нам себя изводить прошлыми обидами, в особенности, когда наш мир в опасности.

Смущение и непонимание – две эмоции, которые прочувствовала Варвара сильнее других. Ей нестерпимо хотелось так много спросить, узнать его мысли насчет Рогнеды с Кириллом и разрешить старые обиды, но язык точно прирос к нёбу, не позволяя издать и звука.

– Все разговоры после, а теперь иди в Правь, но скорее возвращайся. Я буду ждать, – проговорил с улыбкой Кощей и переместил Варвару в мир светлых.

Марья Моревна

«Предопределено тебе высшими силами за Мораной следовать и волю ее исполнять. Серп серебряный крепче сжимай да порядком мирским управляй».

Из предсказаний для Марьи Моревны

Сумрачный лес, Навь

Много лет тому назад родилась у Варвары и Владимира дочь – Марья Моревна. Появление ее в Нави было чудом, ведь не до́лжно живой душе в мире мертвых существовать. Возмущались упыри, волколаки, призраки и ведьмы, смуту сеяли и подле Темного терема толпились с вилами и гневными речами. Сулил им страшную кару чернокнижник могущественный, ежели не оставят угрозы свои. Однако слушать его мало кто желал, ибо все справедливости жаждали.

Неразбериха долетела на крыльях воронов до Мораны. Она медлить не стала и явилась к обители Владимира со словами:

– Коль родилась девочка в мире сем, стало быть, надобно так. Средь вас отныне она будет жить, а не согласен кто, тот против воли моей пойдет и главы не снесет.

Видела богиня нить судьбы Марьи, знала, что ей уготовано. С волей богини спорить никто не стал. Лишь токмо уста поджимали да носы воротили, не желая с девицей водиться. «Насмешка», «лишняя», «потеха над нами», – причитали обиженные и стороной обходили все Кощеево семейство. Владимир тому рад был шибко: никто здесь его не тревожил, к жизни воротить не просил. Одна Варвара переживала за дитятко свое – на одинокую судьбу оказалась дочь обречена.

Однако Марья не замечала совсем скуки и от неприятия не страдала. С малых лет батюшка да матушка всему обучали и развлекали дочь, как только могли. Игрушек тьма, нарядов полные сундуки, ларцы с яхонтами да птицы и звери, что в Нави разговаривать умели, – всем была девочка окружена. Избалованной она не слыла и постоянно в делах и заботах коротала время. С Варварой зелья варила, зверье лечила, травы сушила, припасы делала и Дубровцу помогала за Сумрачным лесом приглядывать. Владимир ремеслу своему дочь чуть ли не с пеленок учил и с каждым годом новые задания поручал. Голову злодею задурить, иллюзию наслать или холеру вывести – ничего без ее внимания не оставалось.

В одном лишь ждали неудачи: как бы ни билась, как бы ни старалась, но сражаться у Марьи не получалось. Ни мечи, ни кинжалы, ни кулаки – все выходило неладно.

– Тебя одну отпускать, все равно что зайца хищником звать, – потешался над Марьей ее единственный друг – кот Баюн.

Настоящее имя Баюна было Иван. Появился он в Нави благодаря Кощею Бессмертному, который повстречал однажды в Яви маленького мальчика Ваню, в коем скрывалась могучая сила. Назвав Владимира мастером, перешел границу миров Иван, судьбу свою воплощая. За годы долгие из юнца превратился он в красивого и умного молодца, который часто помогал Варваре и Владимиру в делах. Когда же появилась в семействе Марья, то стал Иван о ней заботиться и обучать всему, что сам умел.

Вместе с ним Марья всю Навь вдоль и поперек исходила, множество карт земель нарисовала и никаких упырей да волколаков не боялась. Ничто девочку не страшило, покуда рядом был друг дорогой, а память слова заклинаний хранила. Об одном только мечтала Марья: в Явь самостоятельно отправиться однажды. Однако о сем даже думать ей запретили и строго-настрого наказали: ни ногой из мира темных сил. Злило то девочку шибко, но делать было нечего – против воли родителей действовать не решалась.

– Но ты же сам ходишь в Явь! Почему же мне нельзя одной? – возмущалась Марья, сидя как-то раз на берегу Смородинки вместе с Баюном.

– Я двум мирам от роду принадлежу да все порталы в междумирье вижу лучше тебя, – ответил Иван, брезгливо поглядывая на мутную воду.

– Вот и неправда, – покачала головой девочка. – Я, как и ты, замечаю проходы в другие миры, а еще и прошлое мертвых распознаю – так-то! Все те призраки, что тут гуляют, жили когда-то, а я их судьбы, как грамоты, читаю. Ты что, не веришь? – вскочила Марья, замечая лукавую улыбку друга.