Сумерки

Очень скоро начался подъем. Почва под ногами стала скалистой и неудобной, за исключением неглубокого овражка, по которому весной, должно быть, активно стекали вниз талые воды. Держась этого русла, они зашагали на северо-запад, как раз в нужном им направлении.

Несмотря на то что снега в лесу было не так уж много, они оставляли за собой ясный след. Чарли мог бы попытаться замести его, но не стал тратить время впустую: следы веток были бы заметны на земле ничуть не меньше, чем отпечатки ног. Оставалось надеяться, что позже, если они все-таки выберутся на открытое пространство, ветер надежно укроет все следы.

Если выберутся.

Если в ближайшие полчаса они не станут жертвами своих преследователей.

В лесу лежали густые тени, а узкие прорези для глаз в лыжных масках еще больше закрывали поле зрения. Не в состоянии как следует разглядеть путь, они начали оступаться, так что в конце концов им пришлось снять маски. Ледяной воздух принялся щипать лицо, но уж тут оставалось только смириться.

Чарли знал, что их преимущество над людьми Спайви тает на глазах. В лучшем случае они опережали своих преследователей минут на пятнадцать. И с каждым шагом промежуток этот сокращался все больше.

Горный склон забирал вверх все круче. Чарли начал дышать чаще и с натугой. Кристине подъем тоже давался нелегко. Мышцы ног у Чарли заныли от боли, руки почти онемели под весом мальчика. Русло, по которому они шли, стало поворачивать на восток. Это значило, что скоро им предстоит карабкаться напрямую по скользким каменистым выступам. И Джоуи придется карабкаться наравне с ними. Но что, если он откажется идти? Просто будет стоять, глядя на них пустыми глазами?

58

Чтобы укрыться от пуль, Грейс скрючилась на дне снегохода, хотя старые кости ее мгновенно заныли в таком положении.

Сегодня в мире духов был черный день. Обнаружив это еще утром, она подумала, что впервые не сможет одеться в гармонии со спектральными энергиями. У нее просто не было черной одежды. К счастью, у одной из ее учениц, Лауры Пранкен, нашелся черный лыжный костюм. С ней-то Грейс и поменялась, отдав ей свой серый.

Другое дело, что находиться в контакте со святыми и душами умерших оказалось не так-то просто. Ее тревожили энергии, поступающие из мира духов, — так много в них было страха.

Еще Грейс терзали образы смерти и вечных мук, но исходили они не от Бога. У них был другой источник, с запашком серы. Это Сатана пытался запугать ее, лишить веры. Он хотел, чтобы она сбежала, пренебрегла своей миссией.

Грейс хорошо знала, на что способен Отец Лжи. Порой, глядя на лица своих учеников, она видела одну только гниющую плоть, и эти признаки человеческой смертности потрясали ее до глубины души. Дьявол знал, что она никогда не поддастся искушению, а потому пытался сокрушить ее веру молотом страха.

Напрасно. Она выше его уловок.

Но дьявол не отступал. Порой, бросая взгляд на мрачное небо, она видела среди туч мерзкие облики: ухмыляющиеся козлиные морды, свиные рыла с огромными клыками. Ветер доносил до нее голоса. Они шипели ей в уши, обещая награду за послушание, рассказывали об извращенных удовольствиях, свойственных только пороку.

Скрючившись на полу снегохода, Грейс внезапно увидела десяток тараканов, каждый размером с человеческую ладонь. Они ползли по полу, совсем рядом с ее лицом. От отвращения Грейс едва не подскочила. Этого, без сомнения, и хотел Сатана: он надеялся, что она подставит себя под пули и облегчит работу Чарли Харрисону. Подавив вспышку брезгливости, Грейс осталась сидеть на полу.

У каждого таракана вместо головы насекомого было человеческое лицо. Крохотные личики кривились от ужаса и боли. При взгляде на них Грейс стало ясно, что перед ней — проклятые души, которые копошились в аду, прежде чем Сатана перенес их сюда. Он хотел доказать ей, что жестокость его не знает границ. Грейс до того напугалась, что едва не обмочилась на месте. При взгляде на этих насекомых с человеческими лицами она должна была бы задаться вопросом, как Бог допускает существование ада. Вот к чему подталкивает ее дьявол. Ей следовало усомниться в Боге. Чем Он лучше Сатаны, если соглашается на такую жестокость? Это видение должно было наполнить ее сердце страхом и отчаянием.

Тут она увидела, что у одного из насекомых лицо ее покойного мужа — Альберта. Нет. Альберт был добродетельным человеком. Ему нечего делать в аду. Крохотное личико разевало рот в безмолвном крике. Ложь, все ложь. Альберт в аду? Обречен на вечные муки? Бог такого не допустит. Она-то надеялась, что увидится с мужем на небесах, но если Альберт попал в царство Сатаны…

Еще немного — и она утратит рассудок.

Нет, нет, нет. Сатана лжет. Пытается свести ее с ума.

Его бы это устроило. Лишись Грейс рассудка — и она уже не сможет служить своему Богу. Даже усомнившись в собственном здравомыслии, она тем самым поставила под сомнение свою миссию, свой Дар и свою связь с Богом. Этого нельзя допустить. Она совершенно нормальна, Альберт в раю, а все ее сомнения — пустое.