Сумерки

Чарли широко открыл глаза и уставился в серое небо. Валуны слегка прикрывали его от снега, и все же снежинки продолжали падать ему на лицо, на ресницы, так что он изо всех сил старался не моргнуть.

Чарли затаил дыхание. Он знал, что на таком морозе оно будет подниматься вверх струйками пара и тем самым выдаст его с головой.

Прошла секунда. За ней пять. Десять.

Еще с полминуты — и он не удержится, вдохнет.

Глаза у него начали слезиться.

Его план уже не казался ему таким удачным. Да что там — чистой воды глупость. Похоже, он лишь приблизил свой конец.

И тут, шагнув из-за граничного выступа, появился «сумеречник».

Чарли, изображая мертвого, неотрывно смотрел в небо. Это не позволяло ему рассмотреть мужчину. Однако он не сомневался, что его маленькое представление выглядело убедительным: как-никак он щедро полил сцену собственной кровью.

В руках у незнакомца было ружье. Стоит ему догадаться, что Чарли живой, и он прикончит его в одну секунду.

Тук.

Еще один.

«Он услышит, как бьется мое сердце!» — лихорадочно подумал Чарли.

Этот иррациональный страх дал толчок более реалистическим опасениям. Что, если стрелок заметит, как на шее или виске у Чарли бьется пульс? Чарли едва не запаниковал при этой мысли, однако тут же осознал, что куртка с капюшоном надежно закрывает ему и шею, и виски.

Тут «сумеречник» шагнул дальше, к краю гряды, и прокричал вниз:

— Я прикончил его! Прикончил этого гада!

Стоило ему отвернуться, как Чарли слегка перекатился налево, вытащил из-под себя руку с револьвером и прицелился.

Мужчина, заметив движение, попытался развернуться.

Чарли выстрелил дважды. Сначала ему в бок, затем в голову.

Тело мужчины упало вниз, прокатилось по склону и замерло. Он умер, не успев даже вскрикнуть.

Перевернувшись на живот, Чарли подполз к краю гряды и взглянул вниз. В ответ на крики стрелка люди Спайви выбрались из укрытия. Похоже, до них еще не дошло, что их враг жив, так как тело, упавшее сверху, они приняли за тело Чарли. Во всяком случае, они не спешили прятаться. Лишь после того, как он пальнул по ним пару раз и прокричал «сволочи», они бросились врассыпную, как крысы, учуявшие кота.

Чарли выстрелил еще два раза, даже не целясь. Он не рассчитывал, что попадет в кого-то. Просто хотел, чтобы они на время залегли.

— Я прикончил обоих! — проорал он. — Оба мертвы! Разве такое возможно, если Бог, как вы утверждаете, на вашей стороне?

Никто ему не ответил.

— Почему бы вам не встать во весь рост? Пусть Бог остановит пули, когда я начну стрелять!

Молчание.

Чарли снова сделал несколько глубоких вдохов.

Он попытался подвигать левой рукой. На этот раз ему удалось пошевелить пальцами, хотя и не без труда.

Он быстро прикинул, скольких он уже смог отправить на тот свет. Двух застрелил на гребне горы, одну — на тропе, еще троих — на лугу, когда те копошились вокруг джипа и снегоходов.

Итак, шестеро мертвы. Шестеро из десяти. Сколько же тогда выжидает сейчас в лесу? Трое? Кажется, он видел еще троих: женщину, Кайла и мужчину, который шел вслед за Кайлом. Но кто же тогда остался с Матерью Грейс? Не могли же они бросить ее в домике без охраны? А подъем в гору ей просто не одолеть. Или одолеть? Что, если она прячется там, среди деревьев, укрываясь в тени, как старый злой тролль?

— Я буду ждать вас тут! — прокричал Чарли.

Выудив из кармана горсть патронов, он, неловко орудуя одной рукой, перезарядил револьвер.

— Рано или поздно вам придется пошевелиться, — продолжил он. — На таком холоде вы быстро окоченеете.

Шок от раны, приведший к временному онемению, начал проходить. Тупая боль прокралась в руку и плечо.

— Ну что, испытаем вашу веру? — прокричал он. — Посмотрим, так ли уж вы убеждены в том, что Бог на вашей стороне! Просто поднимитесь и дайте мне выстрелить в вас, а я посмотрю, отведет ли Он от вас пули!

Выждав с полминуты и убедившись, что никто не собирается отвечать, Чарли убрал револьвер в кобуру и потихоньку отполз от края хребта. Те внизу будут думать, что он еще здесь. Пройдет с полчаса, а то и больше, прежде чем они рискнуть продолжить подъем. Чарли на это очень надеялся: ему была дорога каждая минута.

Чувствуя, как тупая боль в плече становится все острее и заметнее, Чарли пополз на животе к тому месту, где оленья тропа покато уходила вниз.

Тут он попытался встать, но ноги у него внезапно подкосились, и он рухнул на землю. От удара раненую руку его будто пронзило током. Темная, удушливая волна накатила на Чарли, и он прикрыл глаза, отчаянно пытаясь сохранить сознание. Боль, такая тупая и незаметная поначалу, просто жалила изнутри. Казалось, будто в плече у него поселилась живая тварь, которая безжалостно выгрызает его руку. В лежачем положении ее еще можно было терпеть, но стоило ему пошевелиться — и боль становилась в десятки раз хуже. Но не мог же он лежать здесь до бесконечности? Пора было возвращаться к Кристине. Если уж ему суждено умереть, то хотя бы не одному, а на людях.