Сумерки

Кайл Барлоу был рослым мужчиной, но никто не назвал бы его неуклюжим. Когда требовалось, он мог двигаться легко и незаметно. Через десять минут после того, как Харрисон убил Денни Роджерса и сбросил его тело вниз, Барлоу осторожно выбрался из зарослей кустарника, в которых прятался, и тихонечко скользнул к тому месту, где тени сгустились до непроглядной темноты. Оттуда он по-кошачьи метнулся к поваленному дереву, затем — к камню, клыком выступающему из склона горы. Барлоу не спускался и не поднимался — двигался по прямой, подальше от того участка, который контролировал Харрисон.

Прошло еще десять минут, прежде чем он уверился, что теперь детективу его не разглядеть. Тогда Барлоу смело устремился вверх по склону. Добравшись до гребня горы, он проскользнул в отверстие между двумя валунами и оказался на вершине.

При себе у него был «смит-и-вессон». Расстегнув куртку, Барлоу вынул револьвер из кобуры.

Снег сыпал так часто, что уже в нескольких шагах ничего нельзя было разглядеть. Но Барлоу это не беспокоило. Он точно заметил место, откуда Харрисон вел огонь, и не сомневался, что найдет его. В свою очередь, густая снежная пелена надежно прикрывала его от детектива — при условии, конечно, что тот все еще сидит в засаде.

Барлоу направился в южную сторону, лицом к ветру. Ледяной воздух обжигал, заставляя глаза слезиться, но Барлоу упорно двигался вперед, не обращая внимания на метель.

Очень скоро он наткнулся на тело Моргана Пирса. Глаза его, покрытые тоненькой пленкой льда, казались нечеловечески-белыми. Мороз выбелил его усы, брови и ресницы. Рядом с телом ветер успел намести небольшой сугроб.

К своему удивлению, Барлоу обнаружил, что Харрисон не взял с собой «узи» Пирса — компактный израильский автомат. Оставалось надеяться, что оружие было в порядке. Барлоу забрал автомат, чтобы при первой возможности опробовать его.

Передвигаясь от валуна к валуну, он подкрался к месту, откуда по ним стреляли, откуда Харрисон сбросил тело Денни Роджерса. Держа наготове револьвер, он осторожно обогнул гранитный выступ, прикрывавший Харрисона с севера… и ничуть не удивился, когда увидел, что детектив исчез.

Укромный уголок между камнями служил неплохим укрытием от ветра, так что выпавший снег не смело его порывами. Что-то медное поблескивало в снегу. Стреляные гильзы.

На каменных стенах виднелись темные пятна — брызги застывшей крови.

Наклонясь, Барлоу смахнул тонкий слой свежевыпавшего снега. Под ним тоже обнаружилась кровь — целые озерки на застывшей земле. Чья это кровь? Роджерса? А может, Харрисона? Может, Роджерс все-таки подстрелил эту гадину?

Он снова вышел на продуваемое ветром плато и принялся искать место, где оленья тропа начинала спуск в следующую долину. Раз Антихрист и его охранники шли сюда по тропе, логично было бы предположить, что они и дальше воспользуются этим путем. Ветер начисто вымел плато, но сразу на спуске начали скапливаться сугробы. Везде, где лежали камни или рос кустик, намело белые холмы. Из-за них Барлоу едва не пропустил тропу: ему пришлось пробиваться сквозь сугроб, прежде чем внизу, под деревьями, он снова увидел оленьи и человеческие следы.

Пройдя по тропе несколько метров, он обнаружил то, что и рассчитывал найти — пятна крови. Так как Дженни Роджерс сюда не заходил, сомнений не оставалось: Харрисон был ранен.

64

Чарли впечатлило, но ничуть не удивило, до чего бодро и уверенно Кристина взяла на себя ответственность за их маленькую группу. Вместе с Чарли они вышли на тропу и зашагали вниз по склону.

Джоуи и Чубакка двигались следом. Мальчик брел молча, словно чувствуя, что они впустую теряют время. И все же он шел, не жалуясь и не отставая. Пес по примеру своего хозяина вяло трусил вниз — голова опущена, взгляд в землю.

Чарли ждал, что еще немного — и позади раздадутся крики, а то и стрельба.

Но снег падал, ветер завывал, деревья гнулись и трещали, а «сумеречники» так и не появились. Должно быть, он здорово нагнал на них страху. Видимо, они просидели в укрытии не меньше получаса, опасаясь высунуться наружу, после чего шажок за шажком стали пробираться вверх по склону.

Вряд ли стоило ожидать, что они сдадутся и повернут назад. В этом, по крайней мере, Чарли не сомневался. Его друг, психолог Дентон Бут, был прав: таких фанатиков могла остановить только смерть.

Чем ниже спускалась оленья тропа, тем больше она петляла. А это значило, что им не удастся спуститься в долину так быстро, как хотелось бы.

В первые двадцать минут Чарли почти не требовалась помощь, так как спуск в целом не отличался крутизной. Пару раз, чтобы удержать равновесие, ему пришлось опереться о дерево или камень. А в тех редких случаях, когда тропа круто вела вниз, на помощь приходила Кристина. Но в основном он шел сам, и шел куда лучше, чем можно было ожидать.

Тайленол и порошок антибиотика слегка приглушили боль в руке и плече, но не убрали совсем. Боль по-прежнему была такой сильной, что Чарли сам удивлялся своему терпению. Каждый шаг давался ему с трудом, и все же он двигался вперед.