Сумочка авантюристки. Сонный москит. Брюнетки напрокат

— Мы поедем туда, и Кора разведает обстановку.

— Хорошо, — сказала Эва, — поезжайте по этой улице.

Мейсон с двумя девушками подъехали к дому, где снимала квартиру Адель Уинтерс. Это было ничем не примечательное трехэтажное здание в добрых тридцати пяти минутах на автобусе от центра.

Возле дома собралась целая толпа любопытных. Так что многое стало ясно еще до того, как Кора выскользнула из машины. Через пять минут она вернулась.

— Они ее сцапали? — спросил Мейсон.

Кора кивнула:

— Ее схватили, когда она входила в квартиру. Задали целую кучу вопросов. Тетя Адель смутилась. Показали револьвер и спросили, принадлежит ли он ей. Она не отпиралась. Это то, что знают люди. Затем ее посадили в автомобиль и увезли.

— О’кей, — сказал Мейсон и повернулся к Эве: — Я не собираюсь сдаваться. Я отвезу вас туда, где вас сегодня не найдут, а завтра вы сделаете заявление окружному прокурору.

— А почему бы мне сейчас же не рассказать все полиции? — спросила Эва Мартелл.

Мейсон покачал головой:

— Я взялся охранять вас, но я не способен выиграть, не имея на руках козырей.

Глава 8

Гарри Гуллинга, хоть он и. считался лучшим сотрудником окружной прокуратуры, редко видели в суде, да и в прессе его имя появлялось лишь от случая к случаю. Но те, кому случалось наблюдать работу прокуратуры изнутри, прекрасно знали, что окружной прокурор Гамильтон Бюргер никогда не принимал важных решений, не посоветовавшись с Гарри Гуллингом. Тем же, кто часто обращался в прокуратуру по делам, и в голову не приходило сунуться к Гамильтону Бюргеру, не повидавшись сначала с Гарри Гуллингом.

В 9.45 на следующее утро Мейсон входил в кабинет Гуллинга. Это был высокий худощавый человек, который умел подолгу не спускать с людей проницательного взгляда холодных голубых глаз. Обменявшись с ним рукопожатиями, Мейсон сел напротив и сказал:

— Я представляю Эву Мартелл. Она жила в квартире Элен Ридли с женщиной по имени Адель Уинтерс. Как я понимаю, вы задерживаете Адель Уинтерс по подозрению в убийстве.

Гарри Гуллинг не пошевелился, его голубые глаза смотрели холодно. Ничего не говоря, он ждал от Мейсона продолжения.

— Думаю, моя клиентка может помочь вам, — сказал Мейсон.

— Каким образом?

— Возможно, — заметьте, я говорю «возможно», — она могла бы дополнить свои показания.

— Чем?

— Предположим, что, перебрав в памяти события минувшего дня, она припомнила, что провела с Адель Уинтерс не все время. Полагаю, вы знакомы с делом?

— Я только что кончил допрашивать миссис Уинтерс, — сказал Гуллинг, — а здесь на моем столе полицейские отчеты.

— Прекрасно. Значит, мы поймем друг друга. Эва Мартелл — молодая женщина, которая пытается сделать карьеру. Играет небольшие роли, временами в качестве дублерши, иногда работает фотомоделью. У нее никакого опыта в подобных делах. Адель Уинтерс, старинный друг семьи Эвы, женщина, что называется, с характером. Виновна она в убийстве или нет — это уж определять вам. У вас есть орудие убийства, и вы установили, что оно принадлежит ей. Исходя из показаний, данных вчера Эвой Мартелл, вы едва ли сможете построить обвинительное заключение, вы просто не сумеете доказать, что у Адель Уинтерс было время совершить убийство. Не стану спорить, моя клиентка должна была вспомнить все это раньше. Возможно, она хотела защитить Адель Уинтерс. Возможно, просто растерялась. Давайте скажем так: будучи сильно возбуждена всем, что вчера произошло, Эва Мартелл просто упустила из виду, что была с Адель Уинтерс не все время. Ну как?

Гуллинг не спускал глаз с лица Мейсона:

— Где ваша клиентка?

— Ее можно доставить очень быстро, если понадобится.

— Ее ищет полиция.

— Она будет только рада предложить полиции свою помощь.

— Так чего же вы хотите?

— Какой смысл ходить вокруг да около? — спросил Мейсон. — Эва Мартелл дала показания под присягой. Я хочу, чтоб ей не предъявляли обвинения в Даче ложных показаний.

— А дальше?

— Это все.

— Что вы тут разводите демагогию, вместо того, чтоб привезти ее и заставить сказать: «Я ошиблась»?

— Конечно, — сердито сказал Мейсон. — А вам что взбрело в голову? Что я тут просто так болтаю?

— Вы и болтали.

— Черт возьми! — воскликнул Мейсон.

— Адель Уинтерс виновна в преднамеренном убийстве. Мы можем это доказать. А ваша клиентка является пособницей.

— Бросьте, Гуллинг. Если моя клиентка не заявит открыто, что она ошиблась, а просто будет сидеть тихо, что, черт побери, вы будете делать?