Читаем Сумочка авантюристки. Сонный москит. Брюнетки напрокат полностью

Сумочка авантюристки. Сонный москит. Брюнетки напрокат

— Возможно, он был не так прост, как казался.

— А если точнее, мистер Мейсон?

— Точнее, Хайнс, изображая услужливость и работая для вас, изо всех сил пытался узнать, почему вы желаете, чтобы кто-то играл вашу роль.

На ее лице мелькнуло движение, возможно, вызванное страхом. Но когда она заговорила, в голосе ее слышалось всего лишь любопытство:

— Вряд ли мне стоило беспокоиться об этом. Хайнс был очень услужлив, пока зарабатывал деньги.

Мейсон усмехнулся:

— У вас это неважно получилось, миссис Ридли.

— Что вы хотите сказать?

— То, что эти розыски Хайнса очень удручали вас.

— Вовсе нет. Я обдумала такую возможность, прежде чем нанять его!

— Без сомнения, — продолжал Мейсон, посмеиваясь, — парень, найдя ответ, не смог удержаться от шантажа. У него в бумажнике была слишком крупная сумма. Она несоразмерна времени, которое он проработал на вас.

— Сколько у него было? — спросила она.

— Чуть больше трех тысяч долларов.

— Господи! Я же говорила, он был игрок, а игроки всегда держат деньги под рукой. Я знаю людей, которые носят с собой в десять раз больше.

Мейсон, казалось, не обратил на ее слова внимания.

— Интересная мысль, — продолжал он. — Хайнс собрался все разнюхать. А поскольку он точно знал, где вы находитесь, он владел информацией, которую нелегко было бы раздобыть нанятым сыщикам. Значит, он мог либо продать вас вашему мужу, либо пригрозить вам, что выдаст вас, посмотреть, сколько вы дадите за его молчание.

— Мистер Мейсон, я не заплатила бы шантажисту ни цента!

— А что бы вы стали делать?

— Я бы… ну… я бы…

— Точно, — сказал Мейсон. — Вы убили бы его.

— Мистер Мейсон, что за инсинуации? — возмущенно воскликнула она.

— Я просто вслух обдумываю различные возможности, — ответил он. — Можете считать, что я фантазирую.

— Вряд ли честно использовать мою откровенность.

— Я как раз размышляю, что могло подвигнуть вас на вашу откровенность.

— Мистер Мейсон, вы достаточно хороший психолог, чтобы понять это. Это была дань вашему уму, вашему интеллектуальному и нравственному влиянию на людей, вашему умению побеждать сопротивление. Вы уже заметили, что я борюсь, а потом сдаюсь, сдаюсь внезапно, как будто придумала какую-нибудь уловку.

Мейсон кивнул.

— Но тут нечто большее. Я как женщина очень чувствительна, а в вас есть нечто почти незаметное, это похоже на то, чем привлек меня мой муж. Тот же натиск сильной личности, то же давление, желание сокрушить препятствие — я обожаю это в мужчинах. Я недблго сопротивлялась мужу. И с вами я выложила все карты на стол. Я была совершенно откровенна.

— Не заставляйте меня краснеть, — сказал Мейсон. — У вас в сумочке был револьвер, когда вы приходили ко мне?

— Не задавайте глупых вопросов, мистер Мейсон!

— Был или нет?

Она начала было говорить, но потом посмотрела ему прямо в глаза:

— Да.

— Какого калибра?

Она поколебалась:

— 38-го.

Мейсон рассмеялся.

— Вы не поверили мне.

— Я думаю, 32-го, — сказал Мейсон. — Что вы с ним сделали?

— Выбросила.

— Куда?

— Туда, где его не найдут.

— Почему?

— По понятным причинам. В моей квартире убили человека. Вполне возможно, меня будет допрашивать полиция. Право, мистер Мейсон, человеку вашего ума можно и не объяснять детали.

Мейсон отодвинул стул и встал.

— Спасибо, — сказал он, — что рассказали все это. Мне нечем отплатить вам. Могу лишь кое-что подсказать.

— Что именно?

— Вы бывали в квартире вашего мужа?

— Нет.

— Знаете, где это?

— Да.

— Она обставлена с исключительным вкусом, — сказал Мейсон. — Только художник или опытный декоратор мог выполнить эту работу.

— Ну и что?

— На окнах венецианские витражи. Когда мы с Полом Дрейком навестили вашего мужа, ему пришлось пережить несколько нелегких минут. Он ждал, вероятно, поддержки друга. Я заметил, как он подошел к окну, что выходит во двор, и, делая вид, что выглядывает наружу, отодвинул витраж так, чтобы снаружи было видно, что происходит в комнате. Спустя несколько минут зазвонил телефон, и ваш муж имел с кем-то весьма таинственный разговор.

В ее глазах горел интерес.

— Я тогда заметил Полу Дрейку, что у вашего мужа бурный темперамент — он все время сражается с самим собой. Было бы странно, если бы он сам выбрал обстановку, — она производит впечатление гармонии и покоя.

— Ну? — нетерпеливо спросила она.

Мейсон слегка пожал плечами:

— Настоящему игроку, чтобы уловить подсказку, достаточно иногда увидеть лишь взмах ресниц.

Сделав знак Полу Дрейку, Мейсон направился к двери.

Она встала и пересекла комнату, чтобы подать ему руку.

— Мистер Мейсон, — с чувством сказала она. — Вы очень умный человек и, боюсь, весьма опасный противник.

— Зачем смотреть на меня как на противника?

Она начала было говорить, но вовремя опомнилась и просто улыбнулась.

— Я и не смотрю, — сказала она. — Я просто говорила о ваших способностях. Спасибо, что зашли, мистер Мейсон. — До свидания. Ваш друг мистер…

— Дрейк, — сказал Пол.

— Да, да, большое спасибо, мистер Дрейк, за вашу помощь.

— Помощь? — спросил Дрейк озадаченно.