Сущность христианства

Существенная точка зрения религии носит практический, т. е. субъективный характер. Целью религии является благо, спасение, блаженство человека; отношение человека к Богу есть не что иное, как отношение человека к своему спасению: Бог есть осуществленное спасение души или неограниченная сила, способная осуществить спасение, блаженство человека.[126] Христианская религия отличается от других религий именно тем, что ни одна из них не выдвигает спасение человека так настойчиво, как она. Поэтому она и называется не учением о Боге, а учением о спасении. Но это спасение не есть мирское, земное счастье и благо. Напротив, наиболее глубокие, истинные христиане утверждали, что земное счастье отвлекает человека от Бога, а земное несчастье, страдания и болезни возвращают его к Богу,[127] и поэтому только они приличествуют христианину. Почему? Потому что в несчастий человек настраивается только практически или субъективно; в несчастий он относится только к тому, что ему необходимо: в несчастии Бог ощущается, как потребность человека. Наслаждение, радость ширят душу человека; несчастие, страдание суживают, сдавливают ее — страдание заставляет человека отрицать истину мира; все, чем очаровывается фантазия художника и разум мыслителя, утрачивает тогда в его глазах свою прелесть, свою силу; он замыкается в самом себе, в своей душе. Такое погруженное в себя, сосредоточенное на себе, успокаивающееся только в себе и отрицающее мир существо, идеалистическое по отношению к миру и природе и реалистическое по отношению к человеку, помышляющее только о необходимой внутренней потребности человека во спасении — есть Бог. Бог, как Бог, в смысле собственного имени, а не в смысле общего метафизического существа, является Богом лишь постольку, поскольку он есть предмет религии, а не философии, чувства, а не разума, потребности сердца, а не свободы мысли, одним словом, он выражает не сущность теоретической, а сущность практической точки зрения.

Религия связывает свои учения с проклятием и благословением, наказанием и блаженством. Верующего ждет блаженство, неверующего гибель и осуждение. Следовательно, религия апеллирует не к разуму, а к чувству, к исканию блаженства, к аффектам страха и надежды. Она не стоит на теоретической точке зрения; иначе она высказывала бы свое учение свободно, не связывая с ним практических следствий, не заставляя верить почти насильно; ибо утверждение, что неверующие осуждены на гибель, есть косвенное насилие над моей совестью. Страх перед адом заставляет меня верить. Даже в том случае, если моя вера свободна по происхождению, к ней все-таки примешивается страх, моя душа всегда охвачена беспокойством; сомнение, принцип теоретической свободы, кажется мне преступлением. Высшее понятие, высшее существо религии есть Бог, поэтому величайшим преступлением считается сомнение в Боге, или, по крайней мере, в том, что Бог существует. А то, в чем я не дерзаю, не могу сомневаться, не беспокоясь в душе и не считая себя преступником, есть не предмет теории, а предмет совести, не сущность разума, а сущность чувства.

Но так как практическая или субъективная точка зрения является исключительно точкой зрения религии, поэтому она считает законченным, цельным человеком только предусмотрительного человека, действующего согласно сознательно поставленным физическим или нравственным целям и созерцающего мир с точки зрения этих целей и потребностей, поэтому все то, что лежит позади практического сознания и составляет существенный предмет теории — теории в смысле объективного созерцания и опыта, разума и вообще науки — выносится религией за пределы человека и природы и воплощается в особое личное существо.[128] Все доброе, особенно же то, что невольно производит впечатление на человека, что не согласуется с расчетом и преднамеренностью, что выступает за пределы практического сознания, исходит от Бога: а все дурное, злое и главным образом все то, что противодействует лучшим человеческим стремлениям, исходит от диавола. Для ознакомления с сущностью религии необходимо познакомиться с понятием диавола, сатаны, злого духа.[129] Отрицание этих существ влечет за собой искажение религии. Благодать и ее действие противополагаются действиям диавола. Все невольные, исходящие из глубины природы чувственные импульсы, все необъяснимые проявления нравственного и физического зла религия объясняет влиянием злого существа, а непроизвольный экстаз, воодушевление влиянием доброго существа, Бога, Святого Духа, благодати. Этим объясняется произвол благодати — жалобы благочестивых людей на то, что благодать то посещает их, то оставляет и отвергает их. Жизнь, сущность благодати, есть жизнь, сущность непроизвольных душевных движений. Сердце есть утешитель христиан. Моменты отсутствия чувства и воодушевления суть моменты, не осененные божией благодатью.