Сведи меня в могилу

– Тогда объясни мне, – Богат шатался. – Объясни, на хер конспирация? Чего ты хочешь?

– А согласился бы?

Обескураженный и угрюмый, протестующе сунул руки в карманы. Вини хихикнула. Он невольно расслабился. Не привык к её смеху.

Взяла рюкзаки за лямки. Поволокла.

– Никогда не ходил в походы?

– Так-так-так, не понял, мы тут надолго?

– Погуляем немного, а завтра нас буду ждать во-о-он там, – она указала на горизонт, загороженный бесчисленным липово-берёзовым полком. – Да не дрожи ты так! Я знаю этот район как свои пять пальцев. – Закидывая груз на плечи, добавила осторожно, – Ну, побудь со старушкой напоследок. Умасли. Моя очередь показывать, как можно по-другому.

Не выдерживая её взгляда, тот отвернулся. Вот так рокировка. Теперь глаза символично завязали ему.

Не успело лето вступить в свои права, а травы уже по пояс. Деревья, накрывающие землю в день солнечный теневым кружевом, всё же не могли приструнить свирепость цветковых и злаковых. Красотки берёзки, грузные тополя и костлявые вязы, напротив, словно попустительствовали растительному бесчинству. Отдавали путников на растерзание своим «пасынком» и «падчерицам», наблюдая свысока. Из пучины лебеды, мятлика и овсяницы то тут, то там проглядывали розовые пёрышки змеевика, пушились хвосты папоротников. Своих же душил вьюнок, обвешивал гирляндами из маленьких изящных юбочек. Не обойди сегодня жара Подмосковье – духота сморила бы за считанные минуты. А так даже мошкара не донимала.

Богат шипел всё реже, когда нога проваливалась во что-то хрустящее. Адаптировался к пряным запахам, задышал глубже. Только и знай – гляди во все стороны. Да и наверх поглядывай, чтобы какой-нибудь меткий дятел ненароком не озолотил. Дырявые кроны на фоне серой пелены плыли медленно. Ракурс нагонял тоску. По детству. По безвозвратно ушедшему, даже от тех, кто живёт вечно.

В безветрии птичий концерт помпезен. Под аккомпанемент шороха травы – вообще песня. Вини прокладывала дорогу. Не поднимая головы, едва слышно пропела:

– Кукушка, кукушка, сколько мне осталось жить?

Пернатая последний раз икнула и замолкла. Заказчица предсказания застыла на месте. Даже у её спутника мурашки по спине пробежали. Пусть подобной ерундой скептика не купишь, но так захотелось без явной причины отвесить дурёхе подзатыльник. Вместо этого ладонь мягко опустилось на женское плечо.

– Раз стоим.

Вытянул руку с камерой, прижал супругу к боку. Только затвор ляскнул, девушка напомнила:

– Хорош, папарацци. Показали достаточно.

– Это… мне.

Тронута.

– А будет в программе что-то кроме снования по бурьяну?

Вини сняла рюкзак, вынула оттуда два плетённых диска с тарелку. Тряхнула – расправились корзиночками, как у той же Краской Шапочки.

– Игра «Собери ужин». Ягоды рвать не советую. Или разбираешься?.. Ну вот. Мы в зоне шампиньонов. С ними не прогадаешь.

– А ты у нас, можно подумать, знаток?

– Не отходи далеко, – только и сказала она, высыпая из лукошка сухой лиственничный мусор, – Медведь пришибёт – я тебя по кускам собирать не буду. И без того мазила. Потолок – семёрка.

«Боже праведный, да со мной амазонка!» – ёрничал про себя Богат.

Березняк потихоньку мешался с тайгой. А где хвойные – там и чащоба посвободнее. Идти легче. Удивительным образом и до этого Вини как-то углядела в густотравье три аккуратных грибочка. Разок исчезла из вида – нагнулась обчищать земляничную полянку, сокрытую всевозможными колосками, цветами и цепкими усиками. Когда весь этот «салат» стал понемногу редеть, Богат обнаружил под лопуховым листом свой первый грибной трофей. Супруга оставляла заметные шампиньончики мужу. Подкупала его детская радость от очередной находки. Себе оставляла прочие. Рвала «чайный букетик».

Эпоха деградации подмосковных лесов закончилась ещё до войны. Достояние – общественное, природа – заповедная. Не то, что, заблудший, не сгинет – голода не познает. Есть у лесников в штабе люди уникальные – сеятели. Ребята в камуфляже, с джутовым мешочком на поясе. Бродят, рассыпают споры, разбрасывают семена. Бдят, чтоб горожане лесные богатства особо не крали. Угощались разве что. Вот и сейчас паре встретился один. Девушка помахала ему, а он проигнорировал, дальше пошёл. Их присутствие вменяет чувство безопасности. Потому что у сеятеля помимо мешочка в арсенале автомат. А то хищники совсем озверели. Тут экологические программы сработали, конечно, не в пользу человека.

До речки добрались с доверху наполненными грибовенками.

«Привал? Аллилуйя!» – порадовался раньше времени путник.

Местечко живописное, и небо начинает подозрительно синеть. Однако Вини предупредила – оставаться надолго нельзя. К водопою под вечер стекается всякая живность. Но освежиться им никто не мешает. Богат, на ходу сбрасывая одежду, вбежал в воду. Поверхность дохнула подземными ключами и болотной сладостью. Потревоженные рябью кубышки заволновались, закивали жёлтыми луковками бутонов. Брызгаясь и крича от восторга, он зазывал к себе. Но напарница стояла на бережку, обхватив плечи, спиной к нему.

– Я второй пойду! Купайся!

– Ха! Чтоб меня одного слепни сожрали?