Свет Азии

Вот правды Закон и святой, и понятный!

Закон тот нельзя обойти.

Любовь — его сущность, цель — мир благодатный,

А благо и милость — пути.

Ему повинуйтесь! Писанье правдиво.

Жизнь каждого — дел его плод.

Всегда плодотворна житейская нива,

И каждый, что сеет, то жнёт.

Взгляни на поля: там кунжут стал кунжутом.

Всё знали Безмолвье и Тьма!

Рождается также по всем атрибутам

И жизнь человечья сама.

Когда человек неустанно трудится

И плевелы сорные рвёт,

Пленительно поле его всколосится,

Он жатву обильно сберёт.

Коль смертный постигнет источник страданий,

Долги все стремясь оплатить,

Что он накопил от своих злодеяний,

При этом Любовь воплотить;

Коль душу свою в непрестанном боренье

Очистит от скверны и зла,

Коль будет смиренно сносить оскорбленья,

И делать благие дела,

Коль всю свою жизнь милосердным пребудет,

Правдивым, премудрым, святым,

Коль в сердце суровою мыслью осудит

Порывы к утехам земным,

Коль с корнем из сердца исторгнет желанья,

Чтоб к жизни любовь заглушить –

Тогда он умрёт в благодатном сознаньи,

Что зло удалось сокрушить,

Что истинно доброе семя в награду

В окрепшей душе расцветёт

И мудрому даст, как святую отраду,

Свой дивно-взлелеянный плод.

К чему тогда жизнь? То, что в нём проявилось,

Когда он явился на свет,

Окончилось. Светлая цель воплотилась,

И в нём вожделения нет!

Житейская радость и скорби туманы

Покой не нарушат его,

Он весь погрузился в блаженство нирваны,

Смерть с жизнью ничто для него.

Без жизни он с жизнью сливается тесно,

Стал чужд ему жизненный шум,

Росинка слилась с океанскою бездной.

Сбылось! «Ом мани падме хум!»

Внемлите ученью о карме, о братья!

Лишь только в нас жизнь догорит

И в сердце греха умолкают проклятья,

Смерть далее свет не затмит.

Зачем говорить нам «я есть» иль «я буду»?

Как путник, который идёт

Из дома в другой, потом дальше, покуда

По сердцу себе не найдёт,

Вселенная нам помогает всецело

Всех жизней усвоить итог,

Мы как шелкопряд вьём свой кокон умело,

Чтоб жить в нём в назначенный срок.

Жизнь вновь воплощается в теле как нужно.

Подобно змее из яйца,

Как зёрнышко, ветром гонимое дружно,

Летит и летит без конца.

Когда, как изменница, смерть поражает

Злодея, останки его

Блуждают в пространстве, их буря терзает,

Сторонится их божество.

Когда же святой умирает, то веет

Душистой весной ветерок:

Так бурный поток, очищаясь, светлеет,

Пройдя сквозь глубокий песок.

Законы любви неизменны и святы,

Но их заслоняет от глаз

Губительный сумрак завесы проклятий

И манит к погибели нас;

Питает невежество, ложь, заблужденье,

За истину тень выдаёт,

И грудь зажигает огнём вожделенья,

И к гибельной смерти ведёт.

Кто средним путём благодати, покоя

Желает к спасенью идти,

Тем истины здесь я четыре открою –

Они озаряют в пути.

И первая истина вам о страданьи.

О, знайте, что жизнь ваша — бред,

Агония сердца, все ваши желанья –

Болотного пламени свет.

Одни только скорби её неизменны,

А радости — бледные сны,

Они, точно искорки ночью, мгновенны,

Опасны, как ласки волны.

Боль скрыта во всём: и в невольном рожденьи,

И в детстве, и в юных годах,

И в старости бледной, и в смерти, и в тленьи –

Вся жизнь ваша в этих тисках.

Хоть сладко блаженство любви с сладострастьем,

Придёт роковая пора

И грудь, на которой горели мы счастьем,

Обуглится в жаре костра.

Могущество храбрых хотя достославно,

Но коршун клюёт их тела.

Прекрасна земля, но живущие явно

Друг к другу исполнены зла.

Сверкает сапфиром лазурное небо,

Но, хоть голодает весь мир,

Не бросит на землю ни крошечки хлеба

Его безмятежный сапфир.

Вот старец бездомный, больной и несчастный.

Спросите: «Сладка ль жизнь, иль нет?»

«Разумен младенец, — ответ будет ясный, –

Что плачет, являясь на свет».

Внемлите теперь о причине страданья

Глубокую истину. Нет под луной

Печалей, помимо земного желанья…

Желанье, как искорка в зной,

В пожар переходит, в пожар опьяненья.

Так Тришна, стремление жить

И полною чашею пить наслажденье

Вас свяжет, как прочная нить.

Обманчивый призрак своих вожделений,

Своё мимолётное я

Вы ставите центром всех сил и движений,

Великим венцом бытия.

Глухи вы к призывам любви и свободы,

Слепы к высоте неземной;

В борьбе межусобной мятутся народы,

И кровь их струится рекой.

И этой дорогой ужасно кровавой

За годом проносится год,

На ниве растут ядовитые травы,

И гибнет спасительный плод.

Душа, напоённая ядом, всецело

Бросает измученный прах,

И вновь возвращается в дряблое тело,

И мучится в острых когтях.

А истина третья о том, как страданья

Избегнуть… Для этого мы

Должны побороть в своём сердце желанья

И вечную похоть камы.

Проникнуться к истине вечной любовью,

Земную любовь погубя,

И славу победы, добытую кровью,

Вкусить от победы себя.

Утехи земли заменить наслажденьем

Богов, и стремленье копить

Богатства любовью и чистым служеньем

К сокровищам неба сменить.

Явить свою щедрость, и, долг исполняя,

Быть мягким в речах и делах,

И, каждый свой день добротой наполняя,

Брать то, что нетленно в веках.

Сокровища неба нетленны и святы,

И смерть их отнять не вольна.

Исполни всё это, и скорбь и утраты

Исчезнут, как призраки сна.

Как может светиться без масла лампада?

Окончен минувшему счёт,

А нового счёта и нет, и не надо,

Не надо ни зла, ни забот!