Свет надежды

Весь их путь по потайным коридорам он провел в полубессознательном состоянии, только видел, как впереди маленькой тенью шла принцесса, слушая указания старика и осторожно выглядывая в поисках дозорных. Им повезло, путь их до конюшни оказался свободен, а там их уже ждали. Люди из числа повстанцев.

- Мы оседлали самых ретивых, - тихо произнес один из ожидавших их мужчин, указывая на двух оседланных лошадей. - Они не подведут. Остальные после охоты еще не отдохнули, от них проку мало будет.

- А Брайс? - встрепенулась тут же Айна. - Он ведь здесь...

- Этот дьявол никого к себе не подпускает. Сдохнет, но чужим не дастся.

Айна решительно покачала головой. Этим он был так схож со своим хозяином. Она скрылась в конюшне, а спустя некоторое время вывела неоседланного коня правителя Зангры. Пусть и слабого, но все-таки поражавшего своей мощью и статью. Брайс, выйдя из абсолютного мрака на тусклую ночную мглу, резко ударившую по глазам, сердито зафырчал и стал беспокойно биться, норовя вырваться из рук, но едва только учуял запах хозяина, как в нетерпении заиграл, взрывая комья снега вперемешку с землей из-под копыт.

- Брайс, - слабо улыбнулся Рагнар, увидев своего любимца живым. Он думал, что люди Сверра же давно свели в могилу строптивое животное, но, должно быть, правитель Моргаша тешил в себе иллюзии покорить коня. За все время Брайс подпустил к себе лишь только несколько человек, и то ими были лишь сам правитель Зангры, его конюх Даг... да юная принцесса Моргаша. И вот сейчас его верный друг успокаивался от одного только ее прикосновения по мощной шее или морде. Брайс настороженно водил ушами, прислушиваясь к ее шепоту, который сам Рагнар, как ни старался, различить никак не мог.

- Седло! - скомандовала Айна. Она крепко держала животное за шею, пока мужчины надевали упряжь, что-то твердила ему, поглаживала. И это успокаивало Брайса, отвлекало от возни вокруг.

- Удивительно, - не смог удержаться от восхищения Халмар, - этот дикарь может растоптать любого, кто только осмелится попытать счастья приблизиться к нему с седлом или кнутом, только Рагнару и подчинялся... А тут...

Из замка к ним торопливо присоединился еще один человек, оповестив что Сверр назначил на утро казнь правителя Зангры, а это означало, что уезжать следовало тотчас же, не медля более ни мгновения.

- Одхан меня раздери, - выругался Вилен, - нас четверо, на трех лошадях мы не уедем. В стойле есть еще хоть какая-нибудь, способная покинуть пределы замка?

- Нет, - покачал головой один из повстанцев.

- Айна, ты легкая, поедешь с кем-то из нас...

- Ваши лошади не выдержат еще одного всадника, - покачала головой Айна, - а Брайс еще слишком слаб, ему б удержать силы и для одного... Уезжайте. Я при первой же возможности покину замок. Под покровом ночи одной мне это будет проще сделать.

Старик подскочил к ней, кипя праведным гневом, и обхватил за плечи.

- Что ты такое говоришь? Оставаться здесь чистое безумие...

- Я отвлеку его внимание, - горячо возразила принцесса, уцепившись за напряженные его локти, словно боясь упасть. - Вам нужно время, чтобы скрыться. А если я тоже исчезну, так нас вернее хватятся. Вилен, уезжайте, не медлите.

- Дочка, я не оставлю тебя здесь одну, - не унимался старик.

- Вилен, ну что со мной будет? Он же мой отец, - как можно беспечнее ответила Айна, пытаясь вселить уверенность и в своего собеседника.

Они долго смотрели друг на друга, но в этот раз Айна оказалась сильнее. Она не отвела взгляда, сумела показать свою неколебимость. Отступать от своего решения принцесса не собиралась. В глазах же старика была такая боль, что у нее переворачивалось все живое внутри. Он все понял без слов, именно поэтому и не хотел ее отпускать.

Где-то вдали послышались голоса, и все замерли, боясь выдать себя. Но в этот раз обошлось, дозорные не спешили проверять конюшни и вернулись пировать и дальше удачную охоту своего правителя.

- Уходите, - взмолилась Айна, крепче сжав пальцами рукава старика, а потом и вовсе порывисто обняв своего старика, будто ища в нем сил и защиты, - всеми богами заклинаю, уходите.

Она подошла к Рагнару, тяжело опиравшемуся на Халмара, и положила правую руку ему на грудь, туда, где тяжело билось сердце, и ладонью свободной руки провела по заросшей густой бородой щеке. Даже в темноте его серые глаза горели, словно грозовая ночь, маня своей глубиной и неизведанностью. Мудрые и смелые, глаза истинного правителя, мужчины.

- На границах Моргаша стало слишком тревожно, люди больше не верят своему правителю. Там много отрядов мятежников, таких же, как и те, кто помогает нам в этот час. Их открытые мятежи уже невозможно подавить. Они помогут, если будет нужно.