Свет надежды

- Ты забываешься, - взревел от столь смелых речей седовласый. - Никто и никогда не принуждал этих людей к нищенствованию. Напротив, для них были созданы наилучшие условия, не препятствовавшие, а лишь способствовавшие торговле, развитию ремесла...

- Такие условия, что поставили этих людей на колени и перекрыли воздух. Условия, что заставили продать последнюю домашнюю скотину, лишь бы только спастись от огромной подати и иметь возможность прокормить хотя бы членов семьи, продавая последнее за гроши. Это вы считаете наилучшими условиями? Принимая решение о присоединении куридом, Совет старейшин исходил прежде всего из чувства справедливости и сострадания к тем, кто не в состоянии защитить себя самостоятельно. За ними сохранилось право свободного выхода из Зангры в случае окончания войны или устранения угрозы.

- Сопливый мальчишка, - кричали со всех сторон мужчины, чьи волосы, бороды и усы уже давным-давно тронула седина, оставив тем самым печать почтительного возраста, - ты нарушаешь все устои...

- Быть может, их стоило уже давно пересмотреть? Во имя будущего перемирия, раз старые не могут этого обеспечить.

Новый гвалт голосов, не довольных столь смелыми речами молодого правителя, разразился вокруг. Все высказывались, стараясь перекричать друг друга, успеть первым выразить угодные слуху Сверра речи. И лишь только двое в этом гвалте молчали и буравили друг друга тяжелыми взглядами. Сверр и Рагнар.

- Как я и думал, - громко возвестил Рагнар, потеряв всякое терпение, - это сборище - лишь только напрасная трата времени. Никаких вопросов, никаких даже намеков на возможное перемирие никто не выказывает. Позиция Моргаша известна нам уже давно. Нового ничего сегодня я так и не услышал. Исполнять немыслимые требования в угоду чьего-то тщеславия Зангра не собирается. Иных вопросов, как я понимаю, и не будет...

- Я требую возвращения дочери домой, - бросил Сверр, понимая, что его молодой противник твердо намерен покинуть этот зал.

- Это требование невыполнимо. Айна моя жена и останется ею, хотите вы того или нет.

Не говоря более ни слова, Рагнар развернулся и направился к выходу.

- Сядь, щенок, - рявкнул Сверр, не выдержав, наконец, такого открытого пренебрежения. - Вернись и закончи, как полагается. Здесь собрались почтенные мужи, и тебе не пристало проявлять такое неуважение...

Рагнар резко обернулся и в удивлении приподнял бровь.

- Мне казалось, что здесь происходит собрание правителей, а не старейшин. В таком случае, я только зря потратил свое время.

Не говоря более ни слова, он под неодобрительные и гневные выкрики всех собравшихся быстрым уверенным шагом дошел до двери и решительным движением распахнул настежь тяжелые двери, желая в эту минуту лишь только одного - скорее покинуть эти стены. Ярость совершенно захватила его, ища и не находя выхода. Он совершенно не понимал, что именно затеял Сверр, но чувствовал, что в этом замке он и его люди были словно в ловушке, которая могла в любое мгновение захлопнуться. Но больше всего настораживала то упорное желание, с которым правитель Моргаша желал вернуть свою младшую дочь, еще какой-то год назад отданную им же самолично в жены своему заклятому врагу, совершенно не интересуясь все это время ее судьбою. Какую цель преследовал этот хитрец? Одно Рагнар знал точно - отдавать Айну он не собирался. Не только потому, что так желал Сверр, но и потому, что не желал отпускать ее сам. Она его жена, раздери его Одхан. Она его. Его!

Едва только двери распахнулись, он увидел ее. Айну. Сперва подумал, что ему почудилось. Но нет же, вот она сама, маленькая фигурка, все в том же самом сине-голубом платье, в котором была на встрече с отцом во время ужина, золотистые волосы переливали теплом в свете множества факелов, и среди всего этого сброда она казалась совершенно легкой и нереальной, словно юная богиня, сошедшая к ним из мира бессмертных.

- Айна? - не поверил он сперва своим глазам, но, определенно, это была она. Она стояла и нерешительно смотрела на него, не понимая, что же делать. Возможно, он напугал ее своей яростью, возможно она была напугана чем-то. Сзади нее стояли лишь только Халмар и Норин, но случись бы что, разве смогли бы они обеспечить ей безопасность, в особенности, когда Халмар ранен и даже его опыт не смог бы помочь при таком серьезном ранении. - Что ты здесь делаешь?

С одной стороны появление жены здесь было немыслимой беспечностью. Но с другой... Боги были определенно на его стороне, раз посылали ему такое спасение в лице принцессы. Он сделал несколько шагов навстречу и - о, боги! - она с какой-то радостью и облегчением бросилась вперед к нему, словно в его присутствии был весь ее мир. И он раскрыл ей объятия навстречу. Раскрыл, желая показать, что она только его и никаких требований более никто не вправе ему предъявлять. Она его жена.