Свет тысячи звёзд

Я предупреждающе смотрю на Эмму, но она только широко ухмыляется и рассказывает маме о том, что я успешно скрывал в течение нескольких недель.

– Эштон получил возможность стажировки в Summit Entertainment в Лос-Анджелесе.

– Звучит увлекательно, – мама смотрит на меня, но в ее взгляде нет никакой радости от этой уникальной возможности. Все, что я вижу на ее лице, – это немой упрек, что я лишний раз напомнил Эмме, что я жив, пока у нее нет будущего. – Мы поговорим об этом позже, – сухо отвечает она и снова поворачивается к сестре. – А ты сейчас позаботься о себе и том, чтобы выздороветь. Договорились?

Эмма никогда не выздоровеет. Мама знает это, но не принимает. И мне хочется накричать на нее, чтобы она наконец осознала всю ситуацию. Хочется донести до нее, что я больше не могу слушать ее дурацкий оптимизм.

Она целует Эмму в лоб, а затем взбивает подушки, меняет слишком обстоятельно заправленную простыню, а я сажусь на широкий подоконник, проглатываю все ядовитые слова и смотрю вниз на Центральный парк.

Мы никогда больше не заговаривали о Лос-Анджелесе. Ни позже. Ни тогда, когда истек срок, к которому я должен был согласиться. Даже тогда, когда я действительно уехал в Лос-Анджелес после смерти Эммы. Ни сегодня.

Глава 39 Харпер

Я просыпаюсь от резкого движения. Это Эштон вынырнул из сна и растерянно моргает, глядя на закатное солнце.

– Все в порядке? – я сажусь, и Эштон возвращает взгляд на скрытое скальное плато.

Он выпрямляется и вытирает глаза.

– Да, конечно, – у него охрипший голос. – Я в порядке.

– Эш? – мягко спрашиваю я. Ничего не в порядке. Это очевидно. Я беру его за руку и нежно сжимаю ее.

Он отвечает взаимностью, прижимая другую руку ко рту. Я начинаю думать, что он разразится слезами, но вместо этого он только сглатывает, отпускает меня и встает. Подходит к краю скалы и наклоняется вниз.

Я чувствую потребность протянуть к нему руку и удержать его. Это чертовски высоко.

Он пожимает плечами.

– Что скажешь?

Я раздраженно смотрю на него.

– В смысле, что я скажу? – вообще-то, я все еще жду объяснения тому, что только что всплыло из глубины его подсознания, но уже давно поняла, что он закрылся от меня. Эш указывает большим пальцем на пропасть и в тот же миг стягивает рубашку через голову.

У меня останавливается дыхание, и несколько секунд я не могу разобрать, связано ли это с голым торсом Эштона или с тем, что он только что предложил броситься вниз со скалы.

– Ты этого не сделаешь!

Вместо ответа он снимает джинсы и протягивает мне руку.

– Эш, я серьезно. Ты не можешь спрыгнуть. Я не могу, – адреналин бежит по моим венам.

– Ты боишься?

Черт, да. И сильно. Я вижу, как его грудная клетка беспокойно поднимается и опускается. Но то, что для меня ужас, для него всего лишь выброс адреналина, игра. Раньше я бы не стала тратить время на то, чтобы даже приблизиться к обрыву. Но сейчас я хватаю руку Эштона и позволяю ему дотащить меня до края скалы. Нежно он проводит руками по моей голове и снимает с меня блузку. Затем шорты, которые кладет на плед. Я просто стою там и сосредотачиваюсь на покалывании, состоящем из страха, предвкушения и сексуального возбуждения.

– Готова?

Все во мне кричит «нет», но новая Харпер кивает, зажмуривается и прыгает в тот же момент, что и Эштон. По пути вниз наши руки отцепляются друг от друга, и я в одиночестве погружаюсь в прохладную воду. На мгновение у меня перехватывает дыхание. Но потом все становится просто великолепным. Фыркая и визжа, я снова выныриваю и, задыхаясь, смеюсь.

Эштон делает то же самое. Река смыла печаль из его глаз. Что бы ему ни снилось, сейчас оно уступило место восторженной вспышке. Он отправляет фонтан брызг в мою сторону, но я успеваю увернуться. Немного проплыв, я выныриваю с ним и толкаю его под воду. Эштон сдается, но переходит в контратаку под водой. Он обвивает меня руками и притягивает к себе. Я вижу усмешку на его лице даже сквозь зеленую стену воды. Его волосы покачиваются, как степная трава на мелком ветру. Я опускаю руки ему на шею и целую его.

Мы всплываем, не отрывая губ друг от друга, полностью отдаемся поцелую, в то время как по нашим телам пробегают мурашки.

– Давай еще немного поплаваем, прежде чем выйдем, – наконец шепчет Эштон, отрываясь от меня. Только его рука остается лежать на моей щеке.

Я убираю волосы с его лба и киваю.

– Давай поплаваем, – я не скрываю слегка саркастического подтекста, показывающего ему, что сейчас я предпочитаю делать с ним другие вещи. Это тоже ново. Никогда еще так явно я не показывала мужчине, что хочу его. Я вообще никогда не испытывала такого желания. У меня были парни. Двое. В старшей школе, но между тем, что было там, и тем, что происходит между Эштоном и мной, пролегают галактики.

Некоторое время мы плаваем рядом друг с другом, позволяя течению подхватывать нас, а затем сражаемся с ним до тех пор, пока не вернемся на наше плато. Обессиленные, мы поднимаемся обратно к своему пледу и опускаемся на теплую скалу.