Свет в конце тоннеля

− На, запей. − Том предложил мне вина, которое мы были вынуждены пить вместо привычного пива. Я запил.

− Аааа, молодец! − сказал Том.

− Подожди минуту, − сказал Джимми. − Щас подействует.

− Кто будет дежурить? − сказал Питт.

− Джимми, − сказал Том.

− А чё я-то сразу?! Ты мне, блять, обещал… помнишь?.. А-а-а-а. Угу. Пфффф. Да?

Все внешние звуки вдруг − как сговорились − стали трещать, гудеть и звенеть… Они имели самую разную природу, но все казались чересчур медлительными и монотонными. И вдруг я почувствовал себя безмерно счастливым социальным элементом.

Они стали смотреть на меня и тоже радоваться, как будто я стал каким-то до крайности необыкновенным существом… И какие же они стали медленные…

Вдруг что-то очнулось у меня в груди − это было сердце. Оно стучало, стучало и стучало, как вне себя, и мне захотелось пробежаться.

− Нет, нет, нет.

Меня понесли куда-то. Меня оставили на кровати и куда-то ушли.

Гудение, состоящее из кое-как связаных пчелиных слов.

Вдруг перестали гудеть. Я огляделся и понял, что их больше нет. Я понял, что теперь мне нужно лежать целую вечность и я рад этому.

Сквозь прозрачную водяную призму мне послышались какие-то непонятные радостные крики:

− А-га-гааа!

Я лежал и откисал от бесконечного количества ежедневной чуши, в которой жил раньше. Как так можно? Зачем они все живут так, если можно жить так? Ооо, боже…

− У-ху-хуу-аааааах! − послышалось в последний раз.

Уух, как же хорошо! В мои мысли стал проникать вселенский лепет. Я просто отдался ему.

Он вспомнил всё. Он вспомнил, как познакомился с этой милой девушкой.

«Его зовут Ахмед», − улыбнулась она мне и поднесла своего мальчика.

Бесконечное умиление поиграло с Ахмедом и снова оказалось под наркотой.

Какая же это всё-таки прекрасная жизнь, мать её! Сколько разговоров, слов и букв витают в облаках и ложатся спать, как тот умилительный мальчик, который лежит под наркотой в своей колыбельной кроватке. Как много букв и слов, которые сливаются в бесконечную вселенскую букву и слово. Какие же они все замечательные! И как же мне хорошо… И то настроение, и та гармония… − что может быть лучше, чем эти буквы, лежащие на кровати и созерцающие своё танго! Какие праведные-праведные глаза! Какой восторг, какое умиление, какой милый мальчик! И те двери, в которые нет прохода…

Какая глупость о двери… Зачем дверь? Ведь всё и так хорошо − нужно бросить дверь во что бы то ни стало!

Ах, какие фонари, какие грёбаные светлячки и открытый за шторами свет. Блять, какой же всё-таки грёбаный свет, какая птица залетела ко мне.