Свет Валаама. От Андрея Первозванного до наших дней

– Ничего не понимаю… – сказал один из наших спутников. – Я в лесу работаю, и деревья, и травы лесные по запаху узнаю. Но тут ветерком пахнет, и ничего понять невозможно, так благостно пахнет…

– Это, может, и не дерево… – ответил сопровождавший нас монах.

– А что же?

– Это скит Всех Святых впереди…

– Ну и что?

– Ничего… Просто там неусыпаемую Псалтирь читают…

Скит Всех Святых

Здесь подвизались великие подвижники…Сюда паломники шли за духовным советом и получали его…

Сейчас в скиту пустовато, монахов немного, духовных советов никто не дает…

Но мы были на Литургии.

И вот получилось так, что читали Евангелие, и как раз тот отрывок из Первого послания к коринфянам апостола Павла:

«Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море; и все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие; ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос.

А это были образы для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они были похотливы. Все это происходило с нами, как образы, а описано в наставление нам, достигшим последних веков…

Тот самый отрывок, который я так люблю цитировать, убеждая, что мой взгляд на Раскол, на Петра I и на другие события русской истории не противоречит православной традиции, что надо не бояться этой правды, а вглядываться в неё и извлекать из неё уроки.

В общем так получилось, что самый главный совет я и получил в скиту.

Впрочем, могло ли быть иначе?

Ведь скит так и называется – Всех Святых…

Старец

Сколько себя помню, всегда хотелось знакомств, общения с интересными и влиятельными людьми… Может быть, не больше, чем другим, но, наверное, и не меньше. И вот, с удивлением начал замечать, что прискучили и интересные люди, и к влиятельным что-то не тянет.

Старец – весь в черном, только борода белая! – из того нового круга, куда тянет… Так хотелось попасть к нему, а приехал и позабыл, чего спросить хотел… Вернее, сообразил, что и не думал об этом.

– Молюсь рассеянно… – говорю. – Если одно слово только и произнесу во время утреннего или вечернего правила с подлинной верой, так и то добро.

– Как не добро… – улыбнулся старец. – Если и за целую жизнь одно слово с полной верой произнести, то горы свернуть можно.

– Неужто так?

– Дак не бывает иначе… Пока не совершенен внутренне, пока вера не глубока, и сила молитвенная не дается… Если бы иначе было, все горы не в ту сторону сворочены были бы…

И отвернулся от меня старец к другим, жаждущим его слова и утешения, а разговор продолжался. Словно бы внутри звучал голос старца:

– Даст Бог и доживет человек до старости… Немощен станет. А немощь от греховного освободится. Очищается человек в скорбях и болезнях… Облегчается в раскаянии душа. С такой душою и ко Господу легче взойти будет…

Старец ли это говорил, сам ли я думал так? Уже уходил он от нас в свою келью.

Шел, опираясь на клюку, седобородый, тихий, исполненный каким-то нездешним покоем.

Тихо ступал, неслышно…

А вокруг – словно вихрь бушевал, гром гремел, молнии блистали – чудеса Божии совершались…

И всё – в покое, посреди незамутненно-ясного дня.

Валаамские острова

В плохую погоду, когда затянуто тучами небо, когда льет дождь, острова сливаются и со стороны Ладоги кажутся одним густо заросшим лесом островом…

Совсем другое дело, когда ясно светит солнце. Плывет моторка по Ладоге, и каждый остров освещен по-своему, каждый отдельно от других.

Так и люди здесь…

Каждый сам по себе, но это в ясную погоду.

Нахмурится небо, и уже, кажется, и не различить отдельных людей, все монахи, все – монастырь…

Святой остров

Иначе его называют – Старый Валаам…

Согласно преданию, именно здесь начиналось служение преподобных Сергия и Германа.

Но это предание…

Точно известно, что на Святом острове подвизался другой великий русский святой – Александр Свирский. Скит на острове так и называется – Александро-Свирский…

«От Лембоса до Святого острова три версты… – писал двести лет назад капитан Я.Я. Мордвинов. – Влево видны Чернецкий остров и еще малых островов четыре. Ко Святому острову пристали с западной стороны, а в других местах пристать невозможно, понеже все каменные горы на утес, а где пристали на берегу, крест деревянный и вход в гору весьма крут. В половины горы часовня деревянная и к ней образы написаны при игумене Ефреме. Позади той часовни пещера в каменной горе, где Преподобные спасались. Проход во оную тесен и проходили на коленях. Вошел в пещеру – можно стоять двум человекам. Во оной стоит деревянный небольшой крест и лежат небольшие два камня, а над входом в оную пещеру висят отломившиеся от горы каменья, и некоторые лежат при входе и видно, что упали сверху и расшиблись…»

Сохранилась пещера доныне…

И вырытая наверху горы руками преподобного Александра Свирского могила тоже сохранилась.

Пещерка невелика…

Когда входишь, плечи задевают за гранитные стены. Крохотного света лампады достаточно, чтобы осветить все пространство. Кроме икон – только голый камень.