Светлейший князь А. Д. Меншиков в кругу сподвижников Петра I

Детальная регламентация строительства (насаждение строительных норм и образцов, системное распределение участков, предпочтение каменных сооружений) была вызвана не только эстетическими представлениями государя о европейски ориентированном городе, но и реальными практическими соображениями. Наиболее актуальной проблемой для городов того времени являлись пожары, которые регулярно наносили ущерб городскому благоустройству[492]. В рамках мероприятий по борьбе с пожарами генерал-полицеймейстеру предписывалось проверять, чтобы «…печи, комели и печные трубы были б по указу» и «…по всякую четверть года, у жителей осматривать печи, комели, в поварнях очаги, бани и прочее, где огонь водится, и предстерегать, дабы недосмотрением хозяйским какова бедства от пожару не учинилось»[493]. А. М. Девиер следил и за реализацией противопожарных мер в строительстве. В 1723 г. он жаловался А. В. Макарову на купца Барсукова, который постоянно докучал ему просьбами строиться на Петербургском острове между постоялым двором и старым дворцом, несмотря на то что «…порозжаго места явилось тринатцать сажень с половиною, и ежели они то построят, опасаюсь я, от того пожарного случая чтоб тому дворцу вреды не учинилось, понеже к такому строению место имеетца тесно»[494]. В функционал генерал-полицеймейстера входили организация и снабжение необходимым снаряжением специальных пожарных бригад, сформированных из гарнизонных подразделений и петербургского населения[495].

Из тех же соображений генерал-полицеймейстеру поручалось следить за чистотой и благоустройством улиц. Чистоту следовало поддерживать на всей территории города – на улицах, переулках, рынках, рядах и мостах. По инструкции полиции полагалось «…каждому жителю дать указ, дабы всяк пред своим двором имел чистоту, и сор чистили, и возили на указное место, а наипаче надлежит хранить, дабы отнюдь на реку зимою не возили, а летом не бросали, также протоки и каналы сором не засыпали, под жестоким штрафом»[496]. Стоит сказать, что поддержание чистоты, как и многие другие мероприятия, проводившиеся под надзором А. М. Девиера, ложились тяжким бременем на плечи горожан, которым за несоблюдение регламентаций грозил «жестокий штраф». Например, именным указом 3 сентября 1718 г., объявленным из Полицеймейстерской канцелярии, указывалось: «…а ежели кто против своего двора и в прочих местах, где надлежит, чистоты иметь не будет, а надзиратель той улицы, офицер или урядник по утру то усмотрит, против чьих дворов не будет чисто: и за то на тех же жителях взят будет штраф, с двороваго его места, коликое число будет в ширину его сажень, с каждой сажени по две денги; к тому же о сваях и о фашинах еще подтверждаем, чтоб сваи били и фашины клали землею, кому надлежит…»[497]. Подчеркнем, что в подобных случаях генерал-полицеймейстер и полицейские команды выступали институтом принуждения к соблюдению строительных норм, тогда как вкладывать деньги и силы в благоустройство придомовых участков петербургские жители должны были самостоятельно. Неудивительно, что у многих домовладельцев просто-напросто не хватало средств на выполнение всех прогрессивных царских регламентаций.

Другой вариант реализации задумок по благоустройству общественных пространств предполагал мероприятия, осуществляемые Полицеймейстерской канцелярией за счет средств, собранных с петербургских обывателей. На деньги горожан А. М. Девиер занимался установкой на территории Санкт-Петербурга фонарей для ночного освещения. Он контролировал процесс создания, закупки, установки фонарей и поддержания их в соответствующем качестве. Образцовый масляный фонарь был изготовлен в 1720 г. и установлен около Зимнего дома Петра. Затем подобные фонари появились на Петербургском острове возле государственных учреждений, на Адмиралтейском и Васильевском островах[498]. В результате широкого распространения фонарного освещения в Санкт-Петербурге в 1723 г. Петр I по инициативе А. М. Девиера ввел особый налог на содержание в чистоте улиц и установку фонарей[499].