Светоч русской земли (СИ)

- И чего ты добился? - спросил он. - Зачем тебе эти твои подвиги, если они - невнятны или незримы для других? Являться к тебе может и нечистая, по вашему выражению, сила, в чём же - отличие? Чего добиваетесь вы, иноки, столь усердно проклинающие меня, что уже одно это добавляет мне реальности существования? Чем вы отличаетесь от волхвов? Лечить, и даже воскрешать, умели и они! Медведь ходит к тебе ради хлеба, а не ради святости! Так и люди, которых Иисусу понадобилось накормить тремя хлебами, дабы они не разбежались в поисках пищи, позабыв Его наставления! И посмей сказать, что ты бы смог прожить на Маковце без помощи младшего брата, который не даёт тебе умереть с голоду! И, кстати, твой старший братец, столь искушённый в богословии, не пожелал остаться с тобой в лесу! Не проще ли признать, что того, чего нет в грубой или тварной реальности, не существует? Вашего Варлаама-калабрийца, побеждённого Паламой, я сумел-таки убедить воспользоваться моими советами! Нетварное, несуществующее, может и показаться вам, но оно не может явиться в мир и действовать, как действуют тварные существа. Так не проще ли признать эти видения или откровения мечтой воспалённого мозга? Того, что нельзя потрогать руками, ощутить чувствами, того и не существует! И даже акт Фомы Неверного допустимо объяснить, как обман чувств, в данном случае - осязательных. Во всяком случае, ваше поведение, молодой человек, не представляется мне разумным! И жизнь на Маковце - тоже! Не ваш ли Христос сказал: "Оставь Богу - Богово и кесарю - кесарево"? Но так же можно добавить, что и князю тьмы надо отдать принадлежащее ему! Ну, тут возможны споры, так что оставим это! Всё же не ведаю, какой прок от твоего пребывания в лесу? Тем более вдали от людей, которым, сидя в лесу, помочь ты не можешь! И люди скажут когда-нибудь, что монашество - заблуждение ума, нелепое самоистязание, и ничего больше! Скажут, скажут, не ныне, так через пять-шесть веков это произнесут! И будут изгаляться над вашими постами! Так зачем это всё?! Вы, иноки, всё равно смертны, как и все прочие, и не измените своей смертной сущности. Так ради чего отказываться от радостей бытия и искать чего-то столь не постижимого, как Фаворский Свет? Мне жалко не вас, а той тьмы заблудших, что пойдут за вами, и пойдут на муки и смерть ради ваших иллюзорных затей! Признайте, наконец, что людям надо земное, доступное им счастье, а не вымыслы афонских старцев... Тем более что я дам им всё, а не иллюзорную власть над миром! Они выстроят сооружения и механизмы, о которых Антоний Великий не мог и помыслить, сидя в своей пустыне! Они научатся извлекать кровь из недр Земли и пользоваться ей, ублажая свои прихоти, они будут изводить леса и осушать моря и наливать новые, там, где их нет, научатся переносить с места на место горы, для чего им не понадобится Вера в Бога, даже и с горчичное зерно! Они овладеют всем и даже себя научатся воспроизводить без помощи древнейшего способа, сообщённого мной Адаму с Евой. Они разрушат Землю, скажешь ты, монах? Да, они разрушат Её! Но сначала используют для себя, потешатся всласть, они приобретут для себя земной мир, не взыскуя града Небесного, и они согласятся заплатить за временные утехи своей плоти бессмертной душой. Да, да! Согласятся! И будут довольны! И даже своим детям не оставят ничего, ибо не только о Вечном и Потустороннем, но и о земном, грядущем, разучатся думать к тому времени! И вас проклянут и начнут ругаться над вашими костями, извлекая их из могил...

Признайте же, что людям надо временное, земное и плотское, во всяком случае, больше чем Потустороннее, Вечное и Незримое! Признайте, наконец, тщету ваших подвигов. И вам станет легко и просто существовать!

Пока фрязин говорил, Сергий стоял, собираясь с мыслями. Хотелось ответить искусителю, но он не находил слов. В конце концов, у него в мозгу родилась мысль: зачем он должен объяснять что-то дьяволу, который и так всё понимает прежде слов и спорит, лишь чтобы искусить и запутать! Он разлепил уста и сказал:

- Отойди от меня, сатана!

- А, нечего ответить! - засмеялся фрязин.

- Есть что ответить! - справившись с голосом, сказал Сергий и поднял руку для крестного знамения, повторив. - Отойди от меня, сатана!

- А вот этого не надо! - бледнея и отступая, сказал фрязин, загораживаясь рукой от крестного знамения. И исчез.

Сергий даже подошёл, осмотрел снег и ствол сосны, у которого стоял нечистый. Дьявола нигде не было. "Я недостаточно горячо молюсь!" - подумал Сергий. Он ещё раз перекрестил место, где стоял фрязин, и перекрестился. В лесу пахло снегом и хвоёй. И чуть-чуть - запахом серы. Он поднял топор и, шепча молитву, побрёл к дому. Что дьявол был не прав, он это чувствовал, знал. Но слов выразить своё знание у него не было. Зато были дела. А дела - не главное ли доказательство во всяком споре?