Священная земля

— Видишь ту рыбацкую лодку? — по лицу Соклея можно было подумать, что он никогда и не слышал о рыбацких лодках, не говоря о том, чтобы их видеть. Когда он погружался в свои мысли, то погружался глубоко. Менедем терпеливо показал, куда смотреть, и с облегчением увидел, как огонек разума вернулся в глаза брата. — Не хочешь попрактиковаться в арамейском с тем, кто там на её борту?

— Полагаю, я это смогу. Что нужно сказать?

Может это был вовсе и не огонек разума. Менедем побарабанил пальцами по рулевому веслу.

— Ты знаешь, где мы, драгоценный мой? — ласково спросил он. — К какому финикийскому городу мы ближе всего?

— Конечно, нет, — оскорбленно ответил Соклей. — Откуда мне это знать?

— Ну, можно тогда спросить у людей в той лодке, ты так не считаешь?

Соклей ойкнул, и на этот раз в его глазах действительно вспыхнул проблеск разума или нечто похожее. Все ещё немного обиженно он спросил:

— Почему ты не сказал мне раньше?

Менедем снова забарабанил пальцами по веслу:

— Неважно, — ему не хотелось сейчас затевать ссору. — Просто спроси, когда мы подойдем поближе.

— Безусловно, о наилучший, — со всем возможным достоинством ответил Соклей. — И эта лодка свидетельствует о том, что люди в здешних местах ловят рыбу, не так ли?

Менедем полагал, что так и есть. Он об этом даже не задумался.

Той лодкой управляли хорошие моряки: они с похвальной скоростью опустили парус и выжимали из своего суденышка всю возможную скорость. В результате "Афродите" потребовалось больше времени, чтобы догнать его, но никаких шансов удрать у него всё равно не было. Рыбаки слишком далеко отошли от берега, чтобы успеть добрать до него раньше, чем акатос настигнет их. Но даже сейчас они приготовились к схватке. Пара рыбаков потрясала то ли разделочными ножами, то ли короткими мечами, а третий пустил стрелу, упавшую в море локтях в пятнадцати от акатоса.

— Скажи им, что мы друзья и не собираемся их убивать или продавать в рабство, — сказал Менедем. Рыбак пустил ещё одну стрелу, почти без недолета. Менедем нахмурился: — Хотя с каждой минутой мне хочется этого все сильнее.

Его двоюродный брат что-то крикнул по-арамейски. Рыбаки что-то прокричали в ответ. Менедем вопросительно поднял бровь. Соклей кашлянул:

— Они сказали мне сделать с моей матерью такое, чего не приходило в голову даже Софоклу в "Царе Эдипе".

— Варвары так ругаются, да? — спросил Менедем.

— Уж точно не комплименты мне отвешивают, дорогой мой.

— Хм. Ладно. Узнай, что нам нужно, и скажи им, что, если не выучатся хорошим манерам, мы их протараним и утопим, просто чтобы научить уважению к тем, кто их превосходит.

— Не думаю, что смогу выразить все это на арамейском, — предупредил Соклей.

— Попытайся.

Соклей наклонил голову и издал поток жутких харкающих звуков. Финикийцы что-то прокричали, но уже не с такой горячностью. Соклей тоже ответил им уже спокойнее. Через некоторое время он повернулся к Менедему и сказал:

— Отлично. Сидон в паре часов к югу. Прекрасный пример кораблевождения.

— Он прав, шкипер, — согласился Диоклей. — Столько проплыть, чтобы оказаться прямо там, где мы и хотели… — он повысил голос и крикнул гребцам, — Поздравьте капитана, ребята! Он привел нас прямо туда, куда следовало.

Моряки одобрительно зашумели, а Менедем просиял и помахал им.

— Шкипер всегда попадает, куда хочет, — произнес кто-то, и Менедем засмеялся. Но через секунду его радость померкла. Благодаря сделке с братом, у него может не оказаться возможности попадать туда, куда хочет.

— Можно их отпустить? — спросил Соклей.

— Да, валяй, — разрешил Менедем. — Мы узнали все, что нужно. Если они не соврали, конечно.

— Нет смысла лгать о таких вещах, — сказал Соклей. — Мы быстро узнаем правду, а обман никак нам не повредит, как бы им этого ни хотелось. — Он снова выкрикнул что-то на непостижимом арамейском. Однако, рыбаки, в отличие от Менедема, его прекрасно поняли. Они отвернули от "Афродиты" и без сомнения были счастливы, когда огромный акатос не последовал их курсом.

Сидон расположился на маленьком полуострове позади цепи островков, идущей вдоль побережья.

— Не слишком-то большой город, а? — безрадостно сказал Менедем: он мечтал о хорошем рынке для товаров "Афродиты".

— Но посмотри на дома, — возразил Соклей. — Я слышал, что финикийцы строят высокие здания, и теперь вижу, что это правда. Они тянутся вверх, вверх и вверх.

Он был прав. В эллинских городах редко встречались постройки выше двух этажей, чтобы храмы и общественные здания выделялись на их фоне. В Сидоне все было иначе. Каждый второй дом высился в четыре, а то и пять этажей.

— У сидонцев от хождения туда-сюда по лестницам, наверное, сильные ноги, — заметил Менедем.

— Не удивлюсь, если ты прав, — ответил его брат. — Но нужно же им где-то упражняться. В городе явно нет места для гимнасия. — он задумался и рассмеялся: — Честно говоря, сама мысль о гимнасии в таком месте, как Сидон, кажется абсурдной.

— Почему? Они могли бы куда-нибудь его втиснуть, если бы очень захотели.