Священная земля

— Драхма в день сверх тех полутора, что ты уже зарабатываешь, — ответил Соклей. Двое других задавали тот же вопрос. Денег оказалось недостаточно, чтобы заинтересовать их. Они предпочли остаться в Сидоне и тратить свое серебро на вино и женщин.

Но Аристид, после недолгих колебаний, склонил голову.

— Я поеду, — снова улыбнулся он. Как большинство его ровесников, он брил бороду, отчего выглядел моложе. Вероятно, в юности он был потрясающе красив, но это прошло незамеченным, как у многих, выросших в бедности.

В любом случае, красота юношей действовала на Соклея не так сильно, как женская.

— О, прекрасно! — воскликнул он. — У тебя не только острый глаз, но и острый ум.

— Благодарю тебя. Не уверен, что это правда, но приятно слышать.

Следующим Соклей спросил Москхиона. Он не был ни юн, ни особенно умен, но всё же смог сообразить, что хоть жизнь гребца и нелегка, она все же куда лучше его прошлого занятия — ныряльщика за губками. И он был достаточно крупным и сильным, чтобы оказаться полезным в драке.

— Конечно, — ответил он. — Почему нет? Если повезет, мы всего лишь сходим туда и обратно, так?

— Да, если повезет, — ответил Соклей. — А если не очень повезет и придется драться?

— Думаю, я буду драться, а как иначе? — похоже, Москхиона вопрос совершенно не встревожил.

Соклей предположил, что, если человек привык прыгать с лодки с трезубцем в одной руке, а другой прижимая к груди камень, чтобы быстрее опуститься на глубину, его не смутит ничего из происходящего на суше.

— Я рад, что ты будешь со мной. Ты один стоишь целого войска.

— Может, и так. А может, и нет, — ответил Москхион. — Но люди так думают, глядя на меня, и порой из-за этого я попадаю в заварушки. Но все же чаще, наоборот, не попадаю.

— Это-то мне и нужно, — сказал Соклей. — Я не горю желанием драться с варварами.

— Хорошо. Некоторые дерутся ради развлечения, но я не из таких.

— Иначе я бы тебя и не взял, — сказал Соклей. Следующие трое моряков ему отказали. Сердясь на них и на то, что ему вообще нужны какие-то сопровождающие, Соклей пошел к Менедему и спросил, будет ли достаточно двоих.

Двоюродный брат разозлил его ещё больше, тряхнув головой.

— Найди ещё кого-то. Вас должно быть достаточно, чтобы у разбойников не возникало соблазна, в этом весь смысл.

— Можно взять всю команду и не преуспеть в этом, — возразил Соклей.

— Я не прошу взять всю команду. Возьми ещё одного.

Соклей был вынужден послушаться капитана. Он любил подчиняться не больше любого свободного эллина. Даже меньше, чем большинство. Но в этом случае ему ничего другого не оставалось.

Идя с кормы "Афродиты" мрачнее тучи, он вдруг услышал:

— Прости, но если ты ищешь кого-то, кто пойдет с тобой, то я могу.

— Ты, Телеф? — удивился Соклей, и не сказать, чтобы приятно. — Почему ты хочешь пойти?

— Ну, я солгу, если скажу, что мне ни к чему лишнее серебро. Драхма в день — это неплохо. Совсем неплохо, честно говоря. И это будут легкие деньги, если все пойдет хорошо.

— Да, но если нет?

Телеф поразмыслил над вопросом. Он был лет на десять старше Соклея, ближе к сорока годам. От работы под палящим летним солнцем его худое лицо потемнело и загрубело, кожу прорезали глубокие морщины и на первый взгляд он казался старше своих лет. Однако в глазах таилась детская невинность или же он умел как хамелеон скрывать свою истинную натуру. Он всегда работал ровно столько, сколько требовалось, и ни каплей больше, и имел привычку ворчать даже на это. Уже больше двух лет, с первого дня как он взял Телефа на "Афродиту", Соклей не переставал сомневаться, не совершил ли он ошибку.

Наконец Телеф сказал:

— Думаю, я могу справиться, что бы ни случилось.

— Точно? — Соклей переспросил не случайно. Однажды, в Италии, Телеф уже бросил их с Менедемом. Он быстро вернулся на агору с другими моряками с акатоса. Может быть, он просто побежал за помощью. Может быть.

— Думаю, да, — сказал он. Была ли его улыбка в самом деле такой открытой и дружеской, или за актёрской маской скрывалась трусость? Соклей не мог понять, как ни пытался. Телеф рассудительно продолжил, будто дискутировал в Лицее: — Я вряд ли сбегу в стране, полной варваров, так ведь? Можешь и дальше хмыкать, но это так.

"Как интересно, — подумал Соклей. — Он знает, что я ему не доверяю, и объясняет, почему на этот раз мне можно на него положиться. И объясняет разумно. С чего бы ему захотеть сделать что-то кроме того, за что ему платят, если Телеф не говорит ни слова по-арамейски? Там он не сможет так легко затеряться, как в городе, полном греков".

Соклей задумчиво потеребил бороду.

— Я знаю кое-что полезное, — добавил Телеф, — такое, что ты вряд ли знаешь.

— Да? Что, например?