Священные изображения и изображения священного в христианской традиции

Трансформируясь по мере исторического развития, западная церковь постепенно приходила к такому осознанию своей сущности и назначения, в котором акцент все больше делался не на связующей, а на посреднической миссии, и, следовательно, Церковь в реальности переставала восприниматься как «мистическое тело», принимая очертания организации, которая занимается спасением членов, ее составляющих, осуществляя, с одной стороны, их воспитание, нравственное совершенствование, а с другой стороны, обеспечивая заступничество перед Богом для смягчения или устранения наказания за грехи.

Надо отметить, что до середины XIII в. понятие Церкви в католицизме развивалось в основном не теологией, а юриспруденцией. Точка зрения церковного права, выраженная в законодательстве декреталий, отражала прежде всего идею первенства римского престола и неограниченной власти римского папы не только над Церковью, но и над гражданской сферой. Эти принципы в теологии были строго сформулированы Фомой Аквинским лишь после того, как они давно уже получили право гражданства на практике и были закреплены церковным законодательством. Правовое понимание Церкви, как видимой организации, обладающей своим руководителем и своей конституцией, данными ей Христом, которая в лице иерархии епископов во главе с папой обладает властью судить и отпускать грехи, совершать таинства, дарующие благодать и являющиеся залогом спасения, то есть осуществлять на земле власть Христа, утверждается к XII–XIII вв. и получает свое окончательное выражение в ходе борьбы Церкви за власть над гражданской сферой.

Папа Бонифаций VIII закрепляет теократические представления того времени как догматические в известной булле «Unam Sanctam» (1302 г.), где говорится, что Церковь имеет «одну Главу, а не две, как у какого-нибудь монстра: это Христос и Петр, наместник Христа (Christi vicarious), а также приемники Петра, согласно тому, что Господь сказал самому Петру: “Паси овец моих” (Ин. 2, 17). Он говорит “Моих” вообще, не имея ввиду тех или иных в частности; это подразумевает, что все они были поручены Ему»⁶². Заключительные слова буллы гласят «мы заявляем, говорим, определяем и провозглашаем, что всем человеческим тварям для спасения абсолютно необходимо подчиниться Римскому Первосвященнику»⁶³. В этом документе проявляется со всей определенностью и ясностью торжество правового характера католической экклезиологии, полагающей, что единство Церкви основывается на подчинении законной власти. Хотя и говорится, что Церковь «является единым мистическим телом, глава которого Христос», но имеется ввиду не мистическое, а скорее юридическое единство церковного тела. При таком подходе сама Церковь отчетливо предстает не как организация, мистическим образом объединяющая людей с Богом, а как организация, объединенная вокруг ее видимого главы – римского папы – и церковной иерархии, обладающих правом передавать дары благодати и распоряжаться ими, а также судить, воспитывать и просвещать народ с целью его спасения.

С середины XIII в. «иерархическо-папистское» понятие Церкви, выработанное юристами, было принято и богословием. Повод к этому подала полемика с православными, в особенности после Лионского собора 1274 г.⁶⁴ Впервые строго развил в догматике соответствующее понятие Церкви Фома Аквинский, сочетая его с августиновским. Точнее говоря, развивая мысль Августина в том направлении, которое было задано и осуществлено историей. С одной стороны, Фома подчеркивает, что основой единства Церкви является то, что принадлежит не природному, но сверхприродному порядку, то, что бесконечно и нетварно – Дух Божий, «.. одно и единственное оно наполняет и делает единой всю Церковь». С другой стороны утверждает, что Бог принял человеческую, подверженную страданиям природу, чтобы благодаря видимому обществу, основанному на божественной крови и освященному ей, «человек был призван через видимое управление к невидимому»⁶⁵. Церковь есть совокупность избранных, тело Христово, объединяемое Святым Духом; но вместе с тем Церковь как законодательный авторитет в области учения и как учреждение священства и таинств является единственным органом, через который глава Церкви набирает себе членов.