Святая Царская семья

Утром 3 ноября 1911 года родители поздравили любимую дочь с совершеннолетием. Она получила от них в подарок свои первые настоящие драгоценности: два дорогих ожерелья – жемчужное, собранное из крупных, отборных жемчужин, и роскошное бриллиантовое. Плюс еще одним подарком стало драгоценное кольцо.

Вечером на бал стали съезжаться гости, знатные дамы в вечерних платьях сияли россыпями драгоценных украшений – на шеях, пальцах, руках, на платьях и даже в прическах блестели бриллианты. Мужчины в парадных мундирах, украшенных наградами, многие из орденов тоже украшали драгоценные камни. Сиятельная публика с восторгом встречала виновницу торжества.

Ее Императорское Высочество великая княжна Ольга Николаевна появилась в зале Ливадийского дворца во всем великолепии юного очарования. Ольга Николаевна была одета в длинное в пол белое бальное платье из нежного тюля, с высоким воротником. Кружевной лиф и украшенный розами пояс дополняли наряд цесаревны. Ее волосы были собраны в высокую красивую прическу. Цесаревна слегка краснела от волнения, ее глаза блестели от всеобщего внимания и восхищения!

Ужин давали на втором этаже Ливадийского дворца в его главном зале. В 9 часов вечера к столу были приглашены 140 гостей, кандидатуру каждого из которых заранее подробно обсудили. Меню было великолепно, подавались самые изысканные блюда, восхитительно красиво был украшен зал. За каждым стулом гостя стояли богато одетые слуги. Лакеи были одеты в красные с золотом ливреи, на головах у них были шляпы с перьями.

После ужина, уже в танцевальном зале на первом этаже, где для гостей играл оркестр императорской яхты «Штандарт», начались танцы. Гордый своей прекрасной красавицей дочерью император, взяв ее за руку, вывел Ольгу Николаевну в центр зала. Счастливая великая княжна с кавалером открыла вальсом первый бал в своей взрослой жизни. Гости и особенно молодые офицеры, не скрывая восхищения, любовались ее красивым вальсированием. Все присутствующие почтительно расступились, освободив круг для будто порхающей по танцевальному залу пары.

Высокие застекленные двери закрывали зал от уютного внутреннего дворика дворца, в котором цвели множество роз. И когда стеклянные двери, наконец, открыли, то танцевальный зал наполнился дурманящим ароматом роз и морской прохладой.

Подруга императрицы Анна Вырубова с восхищением вспоминала тот бал: «Стеклянные двери во двор распахнулись, музыка невидимого оркестра лилась вместе с запахом роз, как дыхание их собственного дивного аромата. Это был восхитительный вечер, ясный и теплый, и бальные платья, и драгоценности женщин, и блестящие мундиры мужчин вместе представляли собой поразительное зрелище в блеске электрических огней».

Ольга Николаевна была счастлива. Она, не останавливаясь, танцевала с молодыми офицерами. И конечно с человеком, который был назначен главным ее сопровождающим на праздничный вечер, со старшим офицером императорской яхты «Штандарт» Николаем Павловичем Саблиным. Цесаревна была весела и слегка, ну совсем чуточку, захмелела. Впервые им с сестрой Татьяной Николаевной родители разрешили выпить по бокалу шампанского.

Перед сном уставшая великая княжна написала в дневнике: «Я все время танцевала, до часа ночи, и была очень счастлива. Были многие офицеры и дамы. Всем было ужасно весело. Мне 16 лет». Бал в честь совершеннолетия великой княжны Ольги Николаевны в свете единогласно признали главным событием осени 1911 года.

В это время образ очаровательной русской цесаревны все больше будоражил умы принцев – самых завидных и богатых женихов Европы. На южном берегу Крыма в Хараксе в собственной резиденции проводила лето великая княгиня Мария Георгиевна, троюродная сестра Государя, дочь короля Греции. Царская семья довольно часто посещала родственницу, у которой в это время гостил ее брат – двадцатитрехлетний принц Христофор Греческий и Датский. Он однажды признался сестре, что «восхищен великой княжной Ольгой», но не знает – может ли он рассчитывать на ее взаимность? В результате на совете брат с сестрой постановили, что нужно действовать решительно. Принц Христофор выпил виски с содовой для смелости и отправился в Ливадию попытать счастье. Вернулся он ужасно опечаленным, по словам одной из подруг великой княгини, выглядел, «как побитая собака». Император принял Греческого принца любезно. Однако категорически ему отказал, объяснив, что все-таки цесаревна слишком молода, чтобы думать о браке.

Зарубежные газеты постоянно сплетничали, обсуждая кандидатуры возможных женихов для Ольги Николаевны. По утверждению одних газет, Российский император хотел бы отдать свою старшую дочь в жены Сербскому королевичу Георгию, чтобы сохранить дружбу с близкой балканской страной. Другие газеты утверждали, что ничего подобного, совсем скоро будет объявлено о помолвке цесаревны с наследником болгарского престола князем Борисом Тырновским, и это уже решенный вопрос. Но оба предположения не имели под собой никакой почвы. Обе помолвки – это были досужие фантазии журналистов.