Святилище кровавой луны

Обойдя его, я толкаю входную дверь, прежде чем кто-нибудь заметит, будто я разговариваю сама с собой. Я вдыхаю свежий воздух Зарлора, наслаждаясь тем, что больше не чувствую запаха мочи. И все же я предпочитаю затхлую прохладу таверны этой влажности.

– Мне не нравится, как он с тобой разговаривает, – произносит Гидеон сквозь сжатые губы.

Когда мы оказываемся вне пределов слышимости, я говорю себе под нос:

– Не прикидывайся, что защищаешь мою честь.

Его губы кривятся в усмешке, а в глазах горит обида.

– И не собираюсь. Как ты и сказала, нет больше тебя или меня, теперь есть только мы, дорогуша.

– Только когда это приемлемо.

Дэкс. Глава 10

– Ну что тут сказать, просто восхитительно, – выпаливает Гидеон, когда еще один прохожий на рынке шагает прямо сквозь него, несмотря на то что он практически вжался всем телом в прилавок, чтобы избежать случайных прикосновений. – Я привязан к слабой ведьме, у которой проблемы с деньгами. М-да.

Я морщусь, когда он упоминает мою «слабость».

– Может, я и слаба, но, по крайней мере, я использовала свои силы, – говорю я, привлекая настороженные взгляды незнакомцев. Владелец палатки слишком занят, чтобы заметить, что я говорю. Меня не слишком беспокоит то, что люди запомнят меня и подумают, что я сумасшедшая. Люди обычно стараются забыть о вещах, которые доставляют им дискомфорт.

Я чувствую, как он вздрагивает, и в тот же самый момент у меня во рту появляется привкус виски. Мне следовало бы поинтересоваться у Гидеона, почему я начинаю чувствовать вкус чего-то, но это может стать своего рода приглашением в мой разум, которое позволит ему снова овладеть мной. Выгода от познания истины не превосходит риск.

Я бросаю пятнадцатую свеклу в мешочек, в котором уже лежат два пучка моркови и баночка масла, и владелец лавки, наконец, обращает внимание на меня.

– Боишься, что испортишь заклинание? – Гидеон хмурится, когда еще один покупатель подходит к нему слишком близко, задев его руку.

Логично предположить, что если ты закупаешь такое количество одних и тех же овощей, то они будут использованы в заклинании. Не отвечая, я протягиваю свои товары торговцу.

«Шесть монет», – шуршит его голос у меня в голове.

Мне не нравятся такие синие суруды. Все их двенадцать глаз впиваются в меня так, словно способны заглянуть в душу. Эти неприятные существа общаются телепатически, заставляя вас хотеть лишь одного – заглушить их крики у себя в голове.

«Но ведь всего пару лун назад это стоило только три монеты». – Я возмущенно вскидываю руки.

«Стало труднее получать товар. Забирай или проваливай». – Их голоса звучат угрожающе, и последнее, чего я хочу, – слышать их вопли у себя в голове. Снова. Нельзя сказать, что я отношусь к числу их любимых покупателей, но я всегда возвращаюсь, потому что они продают здесь самую яркую свеклу.

Бормоча проклятия себе под нос, я достаю монеты из кармана и яростно бросаю их в протянутую руку, произнося: просто вы не умеете вести дела.

Они не обращают внимания на мое возмущение, поворачиваясь к следующему покупателю, который хочет поспорить с ними о цене. Подхватив мешок, мы направляемся обратно к кабинету сатира.

Пока мы идем, мою кожу начинает покалывать – естественный признак того, что луна скоро пробудится ото сна, а солнце отправится на покой.

Очередной гражданин проходит сквозь Гидеона, и он останавливается, стиснув зубы, его грудь расширяется в такт глубокому вдоху. Чем оживленнее становится улица, тем мрачнее становится его лицо. И я его не виню. По правде говоря, я бы реагировала примерно так же.

– Нет такого заклинания, которое помогло бы избавиться от меня, ведьма. А если бы было – твоих силенок на него не хватило бы. – в его голосе столько неприязни, что мне тоже хочется ответить ему колкостью.

Вместо этого я задаюсь вопросом, как проникнуть в его разум. Может, он и не может убить меня, но, возможно, он может превратить мою жизнь в еще больший ад?

Я подумываю о том, чтобы ответить чем-нибудь язвительным, но передумываю, поразмыслив над его словами. В конце дня люди все еще могут меня видеть. Они могут услышать меня, прикоснуться ко мне, учуять меня. Я все еще могу прикасаться к предметам и использовать свою магию, и я не превращаюсь в дым, когда отхожу слишком далеко. Это причиняет ему гораздо больше боли, чем мне.

Он доволен тем, что я не ответила, а я просто наслаждаюсь повисшей между нами тишиной. Мы проходим мимо нескольких нищих, которые смотрят на меня снизу вверх с печалью в глазах. Зарлор всегда очень мало заботился о своих бездомных. Не могу отделаться от воспоминаний о том, каково это – быть настоящей принцессой: выбрасывать вещи, как только они мне наскучили, не доедать пищу, потому что «я не в настроении», расхаживать в платьях, которые стоили больше, чем некоторые зарабатывают за год.