Связанные (СИ)

Сегодня же Хицугая её удивил. Взлохмаченный, испуганный, с дико горящими глазами, и его крепкие пальцы с силой сжимающие её руки. Воспоминания обожгли томлением, желанием вновь ощутить сильные объятия. Да и невольная попытка вообразить, что именно приснилось капитану, облегчения не принесла. Почему-то Карин упорно представляла нависшего над ней Тоширо, других парней брюнетка близко к себе не подпускала. Карин вздрогнула и, проглотив вставший поперёк горла комок, резко помотала головой, избавляясь от непривычных мыслей. Хотя, сказать по-правде, Куросаки понимала друга. Если бы ей приснилось что-то подобное в отношении к Юдзу, она бы тоже испугалась. Удивительно, что за эти три-четыре недели они с синигами стали так близки, что друг за друга хоть в огонь, хоть в воду. "Кстати, – Карин вскочила, – чуть не забыла! Надеюсь, он ещё не ушёл".

Хицугая не ушёл. Он сидел за столом в комнате брата и работал за своим ноутбуком, что-то набивая на клавиатуре, периодически прерываясь.

– Тоширо, ты ещё здесь? – Куросаки несмело прижалась к углу шкафа в комнате Ичиго, всё-таки слова друга про то, что ему приснилось, несколько напрягали.

– Ещё… да, – Хицугая развернулся, небрежно закинув руку на спинку стула. Его взгляд был холодным и... уставшим.

Услышав её обеспокоенный голос, Хицугая по началу вздрогнул и, крепко стиснув зубы, обернулся. Карин стояла, выглядывая из-за шкафа, осторожно касаясь ладошкой и щекой его глянцевой дверцы.

– Мне нужно закончить отчёты, потом будет некогда, – объяснил он, в тайне завидуя мебели. Карин прошла в комнату, непривычно переминаясь с ноги на ногу. На ней была тёмно-серая трикотажная кофточка в обтяжку с широким вырезом, открывавшим ключицы, и руковами на три четверти, чёрная короткая юбчонка поверх чёрных же укороченных легинсов и широкий пояс с пряжкой-бабочкой, тоже чёрный.

"Как есть, богиня смерти", – любуясь стройной фигуркой, подумал синигами.

– Ты вернёшься ко вторнику? К следующему? – Карин чуть склонила голову, и прядки, невлезавшие в хвост, качнулись.

– Да. Я полагаю, даже раньше.

Девушка улыбнулась.

– Тогда я приглашаю тебя на день рождения! – довольно заявила она. Тоширо вопросительно поднял брови. – На свой и Юдзу, – пояснила брюнетка, а потом хитро добавила: – Я, конечно, тебя в любом случае приглашаю, но, зная тебя, можно догадаться, что специально уходить из общества душ раньше только ради праздника ты бы не стал.

Хицугая выслушал её речь с некоторым удивлением и в конце хмыкнул.

– Так когда, говоришь, отмечаете?

– Ну, вообще, шестого. Но, зная отца, можем начать и пятого.

– Заранее ведь не отмечают, – поразился капитан, но быстро догадался: – А, вы родились в полночь?

– Угадал, – Карин усмехнулась, уперев руки в боки, довольно глядя на друга сверху вниз, – Я – без пятнадцати, а Юдзу – через двадцать минут.

– Так вот почему ты такая пацанка… – протянул Хицугая.

– Эй, с чего такие выводы?! – брюнетка сжала кулак, намереваясь хорошенько приложить наглеца.

Тоширо усмехнулся про себя: ну вот кому что она хотела этим доказать?

– Пятое мая до второй половины двадцатого века был праздником исключительно мальчиков. Это уже после второй мировой его сделали Днём детей.

– Ясно, – девушка о чём-то задумалась.

– Я приду, – Тоширо улыбнулся уголками губ, – обязательно.

Уйдя в общество душ, Хицугая провёл там всю неделю, пока в Японии длились весенние праздники. Начал капитан десятого отряда как обычно с исследовательского центра, куда сдал отчёты и запросы на исследование гигая и образцов рейрёку. Акон долго упирался, утверждая, что рейрёку носителя ничего не даст, но уловив рычание собственного капитана, сдался. Как Хицугая протащил гигай через Киске – вообще отдельная история, но тот наверняка обиделся.

Полный отчёт за прошедшие недели лёг на стол первого, с Кёраку он побеседует позже, когда командующий ознакомится с бумагами.

Мацумото сидела на диване, листая журнал, пока Исе, сидя за её столом, проверяла, как поработала рыжая. Хицугая поздоровался с лейтенантами и попросил Мацумото построить отряд завтра с утра, поскольку день уже приближалась к завершению – слишком он задержался в Каракуре. Вечер капитан посвятил внеплановой ревизии, и некоторым несознательным бойцам всё же попало.