Связанные Зоной 2. Судьба

Мякиш стрелял по Барсу, хотя видел, что пули не достигают цели. Орал и стрелял.

Ощущение нереальности происходящего не оставляло ни на секунду.

Этого просто не могло быть!

Пятнадцать минут назад, когда его напугал догнавший Филин, ожила надежда на благополучный исход кампании. Они слышали звуки перестрелки, взрыв. Понимали, что раз идёт бой, значит, его есть кому вести. Спешили, как могли. Филин, догадываясь, что Штык сражается с Барсом в одиночку, ушёл вперёд. И почти успел.

Почти. Это сволочное «почти».

Нет, ну как такое могло произойти?

Ведь Мякиш слышал безумные крики Барса. Страшные, но ожидаемые. Да что крики… чувствовал ментальное воздействие Штыка, от которого сердце в пятки убегало! И Барс должен был убежать! Должен был! Либо сдохнуть!

С края верхнего острова Мякиш видел гада. Тот стоял на коленях, истошно орал, задрав голову к небу, и рвал на груди одежду. А когда спустился, всё изменилось. В какой-то один незаметный миг.

Подонок каким-то образом пришёл в себя и…

И теперь… теперь Лёхи Сенникова больше нет. Лёхи… нет.

Мозг разрывался от нежелания верить в то, что видели глаза.

К тому же Барс наверняка догадался, что Штык и Филин связаны… были связаны. А до него ещё хренова туча аномалий. Не успеть.

Вдалеке вдруг прозвучал взрыв. Мякиш увидел взметнувшийся столб земли в той стороне, куда ушли Крот, Антон и Лопух. Что у них-то случилось? Явно не Барс. Тот сейчас склонился над телом Штыка, держа его за руку и ощупывая кисть.

Какая ещё напасть?!

Новые хлопки донеслись сначала приглушённо, потом громче, потом к ним добавились треск и гул. В небо от земли ударила молния, за ней ещё одна, но уже ближе. Ко всей этой какофонии примешался вой и посвистывание.

Ощущение «дежа вю» накрыло с небывалой силой. Что-то до боли знакомое. Причём связанное с Зоной.

Увидев взлетающие в небо комья земли, доски, куски домов, части заборов, Мякиш наконец вспомнил.

То же самое творил с аномалиями Кремень на Поле чудес. Запускал цепочки реакций. Наверняка, то же самое сделал Крот.

Проследив направление, Мякиш сумел примерно вычислить, где закончится цепочка, и не смог сдержать радостной улыбки.

Опустил автомат и крикнул:

– Эй, дятел! Да, ты, урод! Думаешь, победил? Думаешь, на этом всё? Нет, гандон ты штопанный, я от тебя не отстану. Найду, где бы ты ни спрятался, какое бы обличье не принял. Найду, повыдираю все твои артефакты, а потом прикончу. Раздавлю, как насекомое.

Пока он говорил, шум стал просто оглушающим и продолжал двигаться к ним.

Барс, поначалу собиравшийся что-то ответить, с тревогой посмотрел в сторону разрывов, хлопков, молний и вспышек.

Потом перевёл взгляд на Мякиша.

Мякиш же одарил ублюдка злорадной улыбкой и склонил голову на бок. Он ждал.

Последняя аномалия в цепочке лопнула и плюнула гигантской огненной струей.

Гудящее пламя бешеным потоком полыхнуло в сторону Барса.

– Сожги эту тварь! – с ненавистью крикнул Мякиш.

Но огонь Барса коснулся лишь слегка. Вскрикнув, тот бросился в сторону и покатился по земле, сбивая пламя с одежды. Исполинская горелка не прекращала бушевать. Огонь стелился по земле, воспламеняя траву, дома, сараи и тела двух мёртвых людей.

Настала очередь Барса кричать «нет».

Он попытался подобраться к Штыку и Филину, но жар оказался слишком сильным.

Мякиш не стал смотреть, как горит его друг, стиснул зубы и продолжил искать проходы через аномалии. То, что он говорил Барсу, было не для отвлечения внимания. Именно так он и собирался поступить. Преследовать днём и ночью, в дождь, снег или жару. Постоянно. Отнять покой, сон и саму жизнь.

Только у этого плана имелся один весьма существенный изъян: Барс не собирался убегать.

Одежда на нем дымилась, половина тела обожжена, волосы на голове тлели, а глаза с ненавистью смотрели на Мякиша.

Барс ждал, пока стихнет огонь, чтобы забрать «цепь судьбы».

Хрена лысого!

Полный решимости, Мякиш водил детектором по сторонам, определяя, где же можно пройти. Получалось не очень, у него и опыта не так много, да ещё злость мешала сосредоточиться. Буквально через несколько метров чуть не угодил в дымчатый смерч. Остановился, бросил взгляд на Барса, выдохнул, заставил сердце успокоиться и пошёл дальше.

Пламя постепенно уменьшалось. И Мякиш понял, что не успевает. Опять. Внутри клокотало и бурлило. Но он ничего не мог сделать.

Барс шагнул к обугленным останкам. Спокойно, почти равнодушно. Всем видом показывая, что всё так, как и должно быть.

Мякишу же хотелось орать от досады. Только он не собирался доставлять ублюдку такого удовольствия.

Боковым зрением заметил, как что-то быстро приближается со стороны сработавших аномалий. Посмотрел и от удивления едва не открыл рот. По перепаханной, вздыбленной, опалённой земле бежал Лопух.