Свирепая справедливость

Питер сбросил брезентовые туфли, чтобы резиновые подошвы не скрипнули на палубе, и остался в тельняшке и трусах. Одежда не помешает.

Босиком он неслышно поднялся на первые три ступени трапа и поднял глаза, глядя на мостик.

Магда Альтман стояла у приборов и вела яхту в русло пролива, сосредоточенно глядя вперед.

Волосы ее по-прежнему летели по ветру струящимися густыми спутанными прядями. Голая шея была обращена к нему, четко очерченная ложбинка спускалась по спине, разграничивая твердые мышцы.

Шорты слегка задрались на одной ноге, приоткрыв полумесяц круглой белой ягодицы. Ноги были длинные и стройные, как у балерины, и Магда легко удерживала равновесие, привстав на цыпочки, чтобы заглянуть за нос корабля.

Питер ушел с мостика всего десять секунд назад; она ничего не подозревает.

Питер не повторил свою ошибку: он одним быстрым рывком поднялся по трапу, шум дизелей заглушал звуки его движений.

Действуя ножом, нужно помнить о возможности наткнуться на кость и правильно выбирать место удара.

Питер выбрал участок спины на уровне почек, где кость не защищала внутренности.

Необходимо нанести удар ножом изо всей силы. Это увеличивает шансы не попасть в кость и увеличивает парализующее действие удара.

В свой удар Питер вложит всю инерцию прыжка.

Паралич усиливается, если в момент удара наполовину повернуть лезвие.

Мышцы правой руки Питера были напряжены в ожидании этого момента, он готов был повернуть нож, увеличивая размер раны.

Полоска из нержавеющей стали – приборная доска яхты – была отполирована до блеска, и в ней все отражалось искаженно, как в кривых зеркалах ярмарочного балагана. И только завершая движение, в которое вложил всю силу, Питер понял, что Магда следит за ним по отражению, следит с того момента, как он спустился вниз.

Выпуклая поверхность искажала его лицо – казалось, оно состоит только из огромных глаз. Это отвлекло его за тысячную долю секунды до того, как острие должно было погрузиться в тело. Он не видел ее движения.

Слепая цепенящая боль разорвала его правый бок и руку, возникнув там, где ключица соединяется с предплечьем; одновременно что-то ударило его по руке чуть ниже локтя. Удар не достиг цели. Лезвие прошло в дюйме от бедра Магды, острие ударило в сталь, оставив на металле глубокую царапину, и онемевшие пальцы Питера не смогли удержать нож. Оружие вырвалось у него из руки, со звоном ударилось о металлические перила и отлетело в кубрик. Питер понял, что Магда ударила назад не глядя, ориентируясь только по отражению на панели управления, пытаясь нанести точный удар в область плеча.

Боль захлестнула его, и самой естественной реакцией было схватиться за ушибленное место. Но он, повинуясь инстинкту выживания, взмахнул левой рукой, защищая шею от следующего удара, тоже нанесенного назад, и ему показалось, что его огрели бейсбольной битой. Он даже не заметил этот удар, так быстро и жестко, мгновенным движением, похожим на взмах крыла колибри, он был нанесен. Он пришелся по мышце, поразительно сильный.

Если бы удар пришелся в шею, куда был нацелен, Питер был бы мгновенно убит; но Магда промахнулась, и у него лишь онемела рука. Сейчас баронесса легко поворачивалась к нему, соединяя бычью силу с быстротой и координированностью движений.

Понимая, что надо попробовать удержаться возле нее, сковывая ее движения весом своего тела, своими габаритами и силой, Питер ухватил Магду правой рукой, но баронесса легко вырвалась. В пальцах у него осталась невесомая полоска эластичной ткани, прикрывавшая ее груди, Магда же увернулась и уклонилась от другой его руки, когда он в отчаянии попытался нанести удар.

Смертельно бледная от бешенства, возбуждения и напряжения, баронесса ощерила зубы, показавшиеся Питеру острыми, как у пантеры. Да и дралась она, как загнанная в угол пантера. Магда с неутихающей яростью снова бросилась на него – без тени страха, утратив все человеческое, нацеленная только на уничтожение.

Взметнулись длинные волосы, хлестнули Питера по глазам, ослепив и выведя из равновесия, и в то же мгновение баронесса кинулась на него снова, как мангуст на кобру, каждое движение плавно переходило в следующее. При каждом ударе упругие груди с красными сосками подпрыгивали.

С огромным изумлением Питер понял, что Магда побеждает. Он едва успевал защищаться; она безостановочно била его ногами по ляжкам и в низ живота, лупила коленом в промежность, и Питер чувствовал, как тают его силы, замедляется реакция. Если повезет, он еще некоторое время будет защищаться, но Магда может одержать верх в любую минуту, ведь она работала руками и ногами, не останавливаясь ни на миг, пытаясь сбить его с ног – а он еще ничего не успел, ни один контрудар не достиг цели. Питер по-прежнему не ощущал своей руки и пальцев. Ему требовалась передышка – и оружие. Питер с тоской вспомнил о ноже, упавшем в кубрик у него за спиной.