Свирепая справедливость

Он увидел холодное смуглое лицо истинного борца и почувствовал гордость оттого, что принадлежит к избранным. Он – карающий меч, вот кто он такой.

Он взял брезентовую сумку и пошел на кухню.

– Готов? – спросил он.

– Помоги-ка.

Джилли поставил сумку и подошел к окну. Быстро темнело, в небе догорали последние розовые и перламутровые отблески заката. Облака казались такими низкими, что их можно коснуться рукой. Деревья в заросшем саду уже поглотили сумерки. Близилась ночь.

– Я не могу нести ее один, – занудил врач, и Джилли отвернулся от окна. Опять пора уходить. В его жизни так было всегда: он уходил, а охотники шли по его следу. Пора бежать, бежать, как бежит лиса.

Он прошел во вторую комнату. Врач завернул девочку в серое шерстяное одеяло и хотел поднять ее с кровати, но не смог. Она лежала, наполовину свесившись на пол.

– Помоги, – повторил врач.

– Отвали! – Джилли О'Шоннеси грубо оттолкнул его и наклонился к девочке. На секунду их лица оказались рядом.

Глаза у девчонки были открыты, она была в сознании, зрачки расширены из-за действия наркотика. Веки покраснели, в углах рта – комки желтой, как масло, слизи. Пересохшие губы покрылись белыми чешуйками, в трех местах потрескались до крови.

– Скажите папе, – прошептала она. – Пожалуйста, скажите папе, что я здесь.

Почуяв кислый болезненный запах ее тела, Джилли брезгливо раздул ноздри, однако легко поднял девчонку, подхватив одной рукой под колени, другой за плечи, и вынес в кухню, пинком открыв дверь, так что замок слетел, а дверь провисла на петлях.

Он быстро пронес девочку через двор к гаражу. Врач с коробкой с медикаментами и оборудованием торопился за ним, жалобно чертыхаясь на холоде, оскальзываясь и едва не падая.

Джилли О'Шоннеси подождал, пока врач откроет заднюю дверцу, и швырнул девочку на сиденье так грубо, что она слабо заплакала. Не обращая на это внимания, он распахнул ворота гаража. Теперь было уже так темно, что он не видел дальше моста.

– Куда мы? – заскулил врач.

– Я еще не решил, – резко ответил Джилли. – На севере есть безопасный дом... или можно вернуться через пролив в Англию... – Он снова подумал о фургоне. Хорошая мысль...

– Почему мы уходим? Так неожиданно?

Джилли не потрудился ответить, вышел из гаража и бегом вернулся на кухню. Он, как всегда, был одержим мыслью запутать следы, не оставить никакой подсказки охотникам.

Он разбил кухонный шкаф и ногами растоптал доски в щепы. Свалил их в центре комнаты, смял газеты, лежавшие на столе, и добавил к груде, сверху нагромоздил стол и стулья. Зажег спичку, поднес к смятым газетам. Те мгновенно вспыхнули. Джилли выпрямился, раскрыл окна и дверь. Холодный ветер раздул пламя, оно жадно поднялось, обломки досок вспыхнули.

Джилли О'Шоннеси взял сумку и вышел в ночь, сутулясь под ветром и дождем, но на полпути к гаражу вдруг выпрямился и прислушался.

Ветер донес от берега какой-то звук. Возможно, это грузовик поднимался по склону холма... но к шуму мотора примешивался какой-то странный свист, и звучал он все громче. Он быстро приближался, пронизывая все вокруг, и, казалось, исходил от самих облаков.

Джилли О'Шоннеси замер, подняв лицо к дождю, и всматривался в облака, пока ритмичный звук не заполнил все небо, и в тот миг, когда он его узнал, с низко летящего аппарата ударил прожектор; тут Джилли понял, что источник свиста – вертушки, несущие охотников.

И, почуяв предательство и неизбежную гибель, громко закричал:

– За что? Боже, за что? – Воззвав к Богу, от которого давно отрекся, он бросился наутек.

– Дело дрянь! – крикнул Питеру пилот, не отрывая взгляда от приборов, которые вели его нескладную большую машину по курсу. Связь со вторым вертолетом они потеряли. – Мы ослепли. – Впереди кипел белый туман. – Я поднимусь и полечу назад в Эннискерри, пока мы не столкнулись со вторым номером.

Риск столкновения со вторым вертолетом был теперь вполне реален.

На машине горит прожектор, свет отражается от непроницаемого облачного покрова, но вряд ли второй пилот успеет вовремя заметить его.

– Подождите! Еще минуту! – крикнул в ответ Питер. При свете приборной панели стало видно, как исказилось его лицо. Операция разваливалась на глазах и скоро должна была завершиться трагедией или поражением, но он не мог отступиться.

– Что за хрень... – начал пилот, испуганно вскрикнул и бросил вертолет в сторону, увеличив число оборотов и высоту; машина вздрогнула, встала на дыбы, словно столкнувшись с препятствием, и сразу ушла вверх на сто футов.

Из облака, как хищник из засады, появился шпиль церкви, он промелькнул всего в нескольких футах под ними и сразу исчез.

– Церковь! – закричал Питер. – Это здесь! Поворачивайте назад!

Пилот справился с машиной; та слепо повисла в хаосе дождя и тумана.

– Ничего не вижу! – крикнул он.

– По радиоальтиметру сто семьдесят футов, – сказал второй пилот, докладывая истинную высоту над поверхностью; по-прежнему ничего не было видно.

– Спуститесь ниже. Ради бога, спуститесь ниже, – взмолился Питер.