Свирепая справедливость

– Не могу рисковать. Мы понятия не имеем, что под нами. – Лицо пилота в свете приборов казалось болезненно оранжевым, глаза – темными провалами в черепе. – Я поднимаюсь и иду обратно...

Питер опустил руку, и рукоять «вальтера» как будто сама прыгнула в нее. Он холодно подумал, что не задумываясь может убить командира и заставить второго пилота приземлиться – но тут в облаках появился просвет, и они увидели темную землю.

– Видна земля, – крикнул Питер. – Опускайтесь!

Вертолет пошел вниз, неожиданно вырвавшись на открытый воздух.

– Река. – Питер увидел блеск воды. – И мост...

– Вот кладбище! – кричал Колин. – А вон цель.

Показалась продолговатая черная соломенная крыша, освещенные окна с одной стороны, высокая стена вокруг. Пилот развернул вертолет на оси, как стрелку компаса, и нырнул к зданию.

Колин Нобл пробрался в салон и крикнул своей команде: «„Дельта“! Переходим к „Дельте“!» Бортинженер раскрыл люк. Салон тотчас заполнил редкий клубящийся туман, винты рвали пропитанный дождем воздух.

Бойцы «Тора» встали по обе стороны люка, Колин с бортинженером впереди – на «острие», как он всегда говорил.

Темная земля устремилась им навстречу. Колин выплюнул окурок и легко подскочил к люку.

– Бейте все, что движется! – крикнул он. – Но ради бога, помните: там ребенок! Пошли, ребята! Вперед!

Питера прижало к сиденью, он не мог встать, теряя драгоценные секунды, но зато ясно видел все через лобовое стекло.

Свет в окнах дома был неестественно зыбким, и Питер понял, что это огонь. Пожар! Его тревога усилилась, но раздумывать над этим новым осложнением было некогда. В отблесках пожара и умирающем свете дня он уловил в тени двора за стеной движение, какое-то мелькание, и увидел: это человек, вот он побежал, пригнувшись, и сразу исчез в одной из пристроек, примыкающих к отгороженной стенами дороге.

Борясь с перегрузкой, Питер поднялся с места и неуклюже добрался до салона. Вертолет тем временем преодолел последние футы и повис над задним двором, слегка раскачиваясь; из него посыпались одетые в черное люди, они легко приземлялись на ноги, а коснувшись земли, срывались на бег и словно по мановению волшебной палочки исчезали в дверях и окнах здания. Даже в такой напряженный момент Питер ощутил гордость, настолько легко и слаженно все делалось; казалось, бойцы не прилагают никаких усилий: передний мешком с песком выбил стекла и деревянные ставни, а второй тут же устремился в это отверстие.

Питер еще оставался на борту, последний – что-то заставило его задержаться в открытом люке, не прыгать. Может быть, движение, которое он заметил за главным зданием. Питер оглянулся. Вдруг вспыхнул свет, осветив каменную стену, – фары автомобиля. В тот же миг машина вырвалась из продолговатой пристройки и помчалась по дороге.

Питер – он уже начинал прыжок – качнулся назад в открытом люке и отчаянно схватился за нейлоновый шнур у двери. Машина замедлила ход, сворачивая на главную дорогу к мосту. Питер схватил бортинженера за плечо и затряс, указывая на уходящий автомобиль. Его губы были всего в нескольких дюймах от лица бортинженера.

– Не дайте им уйти! – крикнул он. Бортинженер не стал медлить и заговорил в микрофон с пилотом в кабине над ними. Вертолет послушно развернулся, шум двигателя изменился, роторы взревели – и машина ринулась вперед, пролетела в нескольких футах над крышей гаража и устремилась в погоню за удаляющимся светом фар.

Питер высунулся из люка, чтобы посмотреть вперед, и ветер ударил по голове, толкал в грудь; машина неслась по извилистой дороге, но вертолет быстро нагонял ее.

Беглецы были всего в двухстах ярдах впереди; темные вершины деревьев пролетали совсем рядом. Сто ярдов до машины. Питер сквозь дождь увидел в свете ее фар изгороди и каменные стены.

Теперь они были достаточно близко, и Питер разглядел, что это небольшой фургончик. Водитель искусно вел его на большой скорости по узкой петляющей дороге, но вертолет теперь висел над самой машиной.

– Выключите прожекторы, – крикнул Питер бортинженеру, оборачиваясь. Он не хотел, чтобы водитель знал о вертолете, но, когда бортинженер поднес к губам микрофон, фары внизу погасли. Водитель узнал о погоне. После яркого света фар тьма показалась кромешной, и машина исчезла в ней.

Питер почувствовал, как вертолет тряхнуло: пилот был захвачен врасплох; сам Питер ощутил отчаяние.

«Мы их потеряем», – подумал он, понимая, что лететь в полной темноте в нескольких футах над деревьями – самоубийство. Но пилот выровнял машину, и землю внизу неожиданно залил ослепительный белый свет; Питер изумился, но тут же понял, что пилот включил посадочные прожекторы. Их два, по одному с каждой стороны фюзеляжа; они нацелены вниз и слегка вперед.

Уходящая машина попала в поток яркого света.

Вертолет спустился еще ниже и полетел по узкому просвету между телеграфными столбами и деревьями по обочинам дороги.

Теперь Питеру было видно, что машина – темно-синий «астон», с багажником на крыше. Именно этот багажник и решил дело. Без него человек не смог бы приземлиться на гладкую крышу стремительно мчащейся раскачивающейся машины.