Свобода выбора

– Да вот, Хрисанф Егорыч, господа будущие слушатели высших курсов интересуются аэропланами, один даже под фюзеляж заглянуть захотел. Очень любопытный. Почему бы не помочь? Не подержать? А то разобьёт себе голову с непривычки, вот видите!

Паренёк вроде как отпустил поручика, и того повело вперёд, и он чувствительно приложился лбом к стойке колеса, а наглый юноша демонстративно отряхнул руки, как-то многозначительно посмотрев на замерших механиков. Начальник курсов, а это был именно он, так как больше никто здесь не мог быть генералом, вместо того чтобы одёрнуть и строго наказать этого юного нахала, как-то заискивающе к нему обратился:

– Тоша, это первая группа слушателей, а штабс-капитаны Ареньев и Григорьев ещё не вернулись, вы же знаете, они в Киневе, в мастерских господина Дробского, получают новые аэропланы. Опытных авиаторов, так чтоб знали теорию и умели пилотировать, больше никого, кроме вас, у меня сейчас нет. Я очень вас попрошу взять эту группу в обучение, очень прошу.

– Но, Хрисанф Егорыч, у меня же ещё два аэроплана, когда же я всё успею… – начал отказываться нахальный юноша, которому генерал не приказывал, а уговаривал! Начальник курсов продолжал упрашивать:

– Тошенька, ну вы же понимаете, больше некому, тем более что ни Ареньев, ни Григорьев не имеют вашей квалификации! А это первая группа, нам никак нельзя ударить лицом в грязь!

Последнее высказывание начальника курсов получилось очень многозначительным, из-под аэроплана на четвереньках выбрался Курахов у которого на лбу вспухал большой синяк, но кроме этого лицо поручика было вымазано какой-то грязью, видно, после того как он ударился, ещё и куда-то упал.

– Вон, в углу умывальник, умойтесь, это газолин, если сразу не смоете, будет щипать, – участливо произнесла Тоша, подавая руку Курахову, чтоб помочь подняться на ноги. Тот шарахнулся в сторону и снова упал. Тоша, вздохнув, сказала Зимину, что раз нет другого выхода, придётся ей заняться не только аэропланами, но и их будущими пилотами. Начальник курсов, пряча улыбку, он понял, как этот поручик оказался под аэропланом, представил Тошу:

– Вот, господа, хоть вы вроде уже и познакомились, поручик Диа, не побоюсь этого слова, лучший специалист в воздухоплавании и аэропланах! Вам очень повезло, что именно Диа, будет вас обучать! Прошу, господа, любить и жаловать!

– Угу, – согласно кивнула Тоша и, шмыгнув носом, попросила извинения: – Прошу меня простить, но сами понимаете, доводка двигателей и аэропланов, потом проверочный полёт… на земле жарко, а там ветер холодный. Постоянно насморк подхватываю, а чтоб как следует полечиться – времени нет. Надо было успеть всё сделать к приезду первой группы слушателей, а вы уже и приехали!

Молодой парень, оказавшийся поручиком, да ещё и лучшим специалистом в воздухоплавании, виновато развёл руками. Окончательно поднявшийся на ноги, Курахов что-то пробурчал о офицерской чести и сатисфакции, молодой поручик ещё раз шмыгнул носом, это можно было бы расценить как смущение или даже испуг, если бы не его взгляд, какой-то брезгливый и в то же время не предвещающий ничего хорошего. Так смотрят на таракана, собираясь его раздавить – с отвращением, но в то же время понимая, что прибить противное насекомое придётся. Ареньев, увидев этот взгляд, поёжился, и не только он, не понял только Курахов, ещё раз заявив о сатисфакции, как моральной, так и материальной, при этом обращаясь не к молоденькому поручику, а к генералу. Молоденький поручик отреагировал, очередной раз шмыгнув носом и высказавшись в духе: что если кто-то и испачкал свои штаны, то пусть сам их и стирает, Курахов покраснел и в голос заявил, непонятно на что намекая, что некоторые оскорбления можно смыть только кровью. Начальник курсов, вздохнув, сказал:

– Я бы вам не советовал требовать сатисфакцию у поручика Диа. Не потому, что я забочусь о подчинённом мне персонале, Тоша вас уделает любым оружием, не особо утруждаясь. А мне не хотелось бы начинать занятия на моих курсах с того, что убьют одного из слушателей.

– Угу, с трупом надо будет что-то делать, далеко везти придётся, прикопать здесь не получится – земля твёрдая. Но, Хрисанф Егорыч, не волнуйтесь, если он меня вызовет, то я выберу в качестве оружия – мясорубки. Перемелю его на фарш и скормлю рыбам, хоть какая-то польза будет.

– Дуэль! Только дуэль! Я не намерен терпеть подобные оскорбления от какого-то молокососа! – выкрикнул Курахов, Зимин укоризненно посмотрел на Тошу и покачал головой:

– Тоша, но почему вы всегда попадаете в подобные истории? Зачем вы его задираете? Почему бы не решить ваш конфликт миом?

– Я? – изумился молодой поручик и предложил: – Если он извинится, то я буду считать инцидент исчерпанным, мне совсем не хочется его убивать.

– Что?! Убивать?! Меня?! – взвился Курахов и завизжал: – Дуэль! И немедленно! Меня оскорбили, и я ещё должен извинятся! Да я…