Читаем Свой среди своих (СИ) полностью

- Называй это брачным периодом, - шепнул Бильбо, а Торин, услышав, закатил глаза, стараясь не рассмеяться и застонать одновременно. Впрочем, это было лучше меткого словца, вертевшегося на языке.

- Разве у вас все проходит так быстро?

- Нет, - насупился Бильбо, сопя ему в самое ухо, - ничего у меня не прошло. Просто все эти опасности и волнения вокруг… я не должен сейчас думать о подобном.

- Думать-то да, но разве ты можешь приказать своему запаху стать слабее?

- Нет, - помотал головой Бильбо, - но, если бы он не ослаб, я ни за что не выбрался бы из пещер.

И, задумавшись, он сунул руку в карман, и, нащупав там волшебное кольцо, погладил его.

Как Горлум столько лет жил во мраке гор, но ни разу никому не попался, пока кольцо было при нем?

Бильбо хотел уже рассказать Торину про свою чудесную находку, но тут раздался тот самый звук, которого он так боялся - волчий вой прорезал ночную тишину.

***

Если б орки были пешими, они нипочем бы не решились выйти из пещер - слишком далеко пришлось бы возвращаться. Но они явились верхом на варгах, как Торин и опасался.

- В строй! - скомандовал Торин, опустив Бильбо на землю. И хоть приказ касался всех, но Бильбо очень старался выполнить все верно, не оказаться обузой. Эльфийский меч подрагивал в его нетвердых, неумелых руках. Но он светился победным синим сиянием, и это придавало мужества.


Когда варги налетели на отряд, урча и рыча так жадно, словно неделю не ели, Бильбо замер от страха, в последний момент догадавшись поднять меч повыше - и тот по самую рукоять вошел в пасть варга.

- Никакой ты не нож для конвертов! - воскликнул Бильбо, дергая застрявший клинок, - ты самый настоящий эльфийский меч, ну же, иди сюда!

В пылу драки хоббит не сразу не заметил, как все вокруг рассыпались, забравшись на деревья, но в последний момент успел выдернуть клинок и схватиться за ветку. Сердце отчаянно билось в его груди, но страха почему-то не было. Уж по деревьям хоббит лазил куда лучше, чем гномы, да и горящие шишки бросал ничуть не менее метко, чем каштаны.


А потом пришел Азог.


Крепко держа меч, Бильбо смотрел на него с безотчетной ненавистью, он ничего не мог с собой поделать, но сейчас, когда ему природой полагалось или юркнуть в нору, или забраться повыше, скорчившись от страха и ужаса, именно сейчас Бильбо вовсе не чувствовал ничего, кроме ярости. Азог угрожал убить Торина, и, проклятье, он выглядел действительно так, как будто был способен на это.


Торин принял бой, а Бильбо, бессильно стиснув меч, держался за ветки и смотрел. Торин был очень храбрым, смелым и мужественным, он смог лишить Азога руки - но сейчас отчего-то потерпел поражение.

Бильбо не мог в это поверить, он смотрел во все глаза, с одной стороны, он видел, что Азог очень силен, с другой стороны, Торин должен, должен был справиться с ним.

Торин!

Без Торина сейчас все потеряло бы смысл - и поход, и дракон, и Одинокая Гора, и мечты одного хоббита из Шира тоже.


Бильбо успел в последний момент, сумев сбить орка с ног - но другой тут же сцапал хоббита за шкирку. Хорошенько встряхнув Бильбо, орк выкрутил ему руку, вынудив выпустить меч, и тот упал, с глухим лязгом ударившись о камни. Брыкающегося и упирающегося Бильбо поднесли Азогу. Оскалившись, орк протянул единственную руку и принял добычу.

- Пусти! - Бильбо забился в его руках, но Азог взял его за горло, стиснул с силой, угрожая сломать шею. Багровые отсветы пожара разлились на его бледных плечах.

- Торин, - ухмыльнулся Азог, все сильнее сжимая пальцы, - сколько же у тебя полумерков? Я возьму этого себе.


Торин зарычал, и поднялся, схватив меч, но орки окружили его, а у Бильбо от боли и удушья все расплылось перед глазами, в ушах застучала кровь, он закрыл глаза, ожидая, что ему вот-вот придет конец. Азог осклабился, обнажив острые зубы, и Бильбо, безуспешно царапая толстую кожу его пальцев, рванулся в последний раз, не надеясь ни на что, лишь цепляясь за жизнь - и крепко врезал ногой по чувствительному носу белого варга. Тот пришел в бешенство, зарычал и вскинулся, едва не сбросил Азога с себя! Клацнули хищные зубы, Азог зарычал на орочьем, а Бильбо, наконец, вырвался и растянулся на камнях.


Вокруг вновь зазвенели мечи, выли варги и трещал огонь, но для хоббита это было уже слишком.

- Бильбо! - воскликнул Фили, едва не наступив на него, оттащил в сторону от горящих веток и посмотрел на него с ужасом, - ты жив?

Бильбо никак не мог придти в себя и ответить тоже не мог - на горле роскошным красным ожерельем отпечатались кровоподтеки. Фили вцепился ему в плечи, и затряс с такой силой, что едва не приложил хоббита затылком о камни.

- Хррр! - едва выдавил Бильбо, вытаращив глаза, и Фили перестал трясти его, и подхватил подмышки, прикрывая собой от случайного удара.

- Невесть что творится! - воскликнул он, разглядывая поле, а вернее, поляну битвы - на нее словно ураган опустился, разметав огонь, орков и варгов.

- Гэндальф сказал, они друзья! - фыркнул Кили, занимая рядом удобную позицию для стрельбы, - но что-то я им не больно доверяяааа!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство