Читаем Свой среди своих (СИ) полностью

- Это засос? – поинтересовался Кили у брата, оттягивая ворот явно чистой и выстиранной рубахи, - послушай, это засос!

- Может, да, - отмахнулся Фили, обнял Торина, крепко похлопав его по спине, - а может, и нет.

- Ты меня за слепого держишь, Фили наследник Трора? Это засос.

- И?

- И ничего! Почему и откуда он у тебя?!

- Ты слишком маленький, чтоб знать, откуда берутся засосы, видимо. Вырастешь – расскажу.

- Что за несправедливость? - заворчал Кили, дергая брата за рукав, - в то время, когда я сидел, делая зарубки на скамье, ты развлекался?!

- Эльфы говорили, что ты чересчур агрессивный.

- Что?! – взвился Кили, - кто агрессивный? Я агрессивный?!

- Закройте рты, оба, - рявкнул Торин.

- Я скучал по вам, дядя, - улыбнулся Кили, обхватив брата за плечо, и Фили добавил:

- Нам вас так не хватало.

- Тихо вы все! – рявкнул Бильбо, - иначе я раздам вам кляпы!

Он бесшумно подошел к Торину и выглянул за край, но, к счастью, эльфов не было видно. Видимо, никто не хотел пропускать Осенний праздник.


- Кляп, - пробормотал Кили, поглядывая на брата, - как это звучит. Это…

- Непристойно, - подсказал Фили. – Развратно.

- Хммм, пожалуй, да, - согласился Кили, - мы узнаем мистера Бэггинса с новой стороны.

- Я ничего такого не имел в виду!

- Конечно, конечно, мистер Бэггинс такой правильный и порядочный с виду, - усмехнулся Кили и хлопнул хоббита по плечу, - однако в тихом омуте…

Бильбо нахмурился, прижимая палец к губам, а Торин молча показал племяннику кулак. Это ненадолго успокоило Кили, и Бильбо с ужасом предвкушал, что скоро толпа гномов увеличится, все примутся болтать и делиться новостями. Но Торин, чувствуя, как Бильбо переживает на этот счет, жестко пресек лишние разговоры, и, хоть гномы и шумели изрядно, они хотя бы молча пробирались по коридорам.

***

Эльф ждал их там, где они и договаривались, и у Бильбо слегка отлегло от сердца – он боялся, что Леголаса не окажется на месте, и тогда все плохо закончится. Но тот, быстро пересчитав гномов и едва заметно улыбнувшись, кивнул в сторону лестницы, ведущей вниз, в подвалы.


Торин, конечно же, вел себя ужасно. Вполовину не настолько ужасно, как мог, но и этого было достаточно – смотрел на эльфа уничижительно, ничего не говорил и высокомерно вскидывал голову. Однако, тот не велся на провокации и вскоре вовсе перестал обращать внимание на гнома.


Света в подвале было меньше, чем в верхних коридорах, и это устраивало Бильбо – темные дела должны были совершаться в темноте. Начальник стражи вместе с другим эльфом спал на столе в караулке, уткнувшись светловолосой головой в сгиб локтя и едва слышно посапывал во сне.

- Верну ему ключи, пожалуй, – тихо пробормотал Бильбо, подходя ближе. Осторожно обхватив связку, чтоб не загремела, он пристроил ее обратно на пояс эльфа – тот даже не пошевелился, продолжая сладко сопеть во сне.

- Как сапожник, - хмыкнул Торин, разглядывая эльфа, - интересно, сколько ему потребовалось вина?

- Наверное, пробку понюхал, - встрял Кили.

- Гораздо больше, чем тебе, мастер гном, - проговорил Леголас, подхватив бутылку со стола, - хочешь проверить, кто дольше продержится на ногах?

Это был вызов, и Бильбо решил, что Торин примет его, и вся их затея с побегом пойдет прахом, а Леголас уже разливал вино по кружкам, легким, но большим и вместительным. Терпкий аромат вина поплыл в воздухе, Бильбо по запаху понял, какое оно крепкое, но Торин молча подхватил одну из кружек. Не спуская глаз с эльфа, он принялся пить, Леголас смотрел на него в ответ поверх края кружки, и все это могло дурно кончиться.

- Еще по одной? – мягко усмехнулся, эльф, опустошив кружку, и Торин опрокинул в себя последние капли, со стуком поставил свою на стол.

- Может, не надо? – все же влез Бильбо, - если вы собрались пить, я, пожалуй, поднимусь к себе.

Торин посмотрел на него и кивнул:

- Да. Сейчас не время.

Эльф не стал настаивать на продолжении соревнования, но напряжение слегка спало, и Торин слегка расслабился.

- Хотел бы я тоже опустошить пару кружек, - вздохнул Кили как бы между прочим.

- Я положил вам пару бутылок, - сказал Леголас, кивнув в сторону подвальной стены, около которой было сложены свертки, - и светильник, как просил Бильбо.

- Спасибо, - поблагодарил хоббит от лица всей компании, но Леголас, кажется, не обиделся.


- Я не смогу вывести вас из ворот замка незамеченными, - сказал эльф, - но вот этот тоннель выходит за стены замка, и если поднять решетки, то вы сможете выйти наружу.

Бильбо замер, разглядывая широкий канал, предназначенный для спуска бочек на воду. Присел на корточки и намочил пальцы. Темные воды подернулись рябью, свет нескольких свечей дробился и подрагивал, блики пламени играли на поверхности. Но вода не была непроглядно черной, и это слегка воодушевило хоббита.

- Гномы не плавают, - сообщил Бильбо, - да и я как-то тоже не очень.

- С обеих сторон тоннеля есть скобы, - хмыкнул Леголас, - если держаться за них, то можно выбраться наружу.

- Это чересчур похоже на ловушку, - не сдержался Двалин, не меньше Торина не доверявший эльфам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство