Читаем Свой среди своих (СИ) полностью

- У нас нет другого выбора, - отозвался Торин, разглядывая Леголаса с головы до ног, внимательно и не слишком-то любезно. Эльф только усмехнулся в ответ на этот пристальный взгляд.

- Можем вернуться, - едва слышно проговорил хоббит, - если тебе не нравится этот путь.

- Через час-полтора плотогоны придут за бочками, - сообщил Леголас.

Торин едва слышно скрипнул зубами, потом посмотрел на племянников:

- Фили, Кили, вы первыми, я замыкающим.


И тем ничего не оставалось, кроме как потуже подтянуть лямки ремней, и войти в тоннель, держась за стены руками. Кили едва слышно фырчал, словно кот, которого сунули в бадью с водой. Бильбо с тревогой следил, как гномы держатся за скобы, подтягиваясь от одной к другой. А канал был глубоким, в высоту его роста точно, а может, и глубже. Бильбо представил себе осклизлую скобу, почти ощутил прикосновение к ней. Ведь если пальцы соскользнут, то…

- Полезай ко мне на спину, - велел Торин, когда почти все вошли в тоннель.

- Что? Нет, Торин! Я тяжелый, и буду тебе мешаться, и…

- И просто залезешь ко мне на спину. Без лишних слов.

Бильбо вздохнул, стараясь не показывать, насколько он доволен таким поворотом событий. Обхватив крепкую шею Торина, он прижался к нему щекой, тихо задышал, почти физически ощущая, как ему хорошо. Хорошо, когда тебя без лишних слов сажают к себе на спину, когда помогают охотно и без насмешек, и не надо строить из себя героя там, где тебе невероятно сложно быть сильным и выносливым. Сложно быть мускулистым, здоровенным и сильным физически, когда ты не гном.

Торин вошел в тоннель, холодная вода объяла его по грудь, и он выдохнул негромко, но эхо шумно и гулко разнеслось по тоннелю. Бильбо почувствовал, как намокли бриджи почти до самой поясницы и подавил горячее желание перебраться Торину на шею.

- Увидимся, - сказал эльф, и Бильбо закивал в ответ, вскинул руку. Он не имел ничего против.


В темном тоннеле не было света, Торину приходилось двигаться почти наугад, на ощупь, и Бильбо стиснул зубы - Лихолесье опять возвращалось, опять возвращались непроглядно черные ночи, в одну из которых он умудрился потерять Торина. Ему больше не хотелось испытывать нечто подобное, ему больше не хотелось терять и теряться.

Бильбо внезапно понял, что готов ко всему, даже предстать перед драконом, лишь бы путешествие подошло к концу.


В конце тоннеля брезжил едва заметный бело-голубой свет.


========== Часть 16 ==========


Тоннель тянулся бесконечно долго, тихо всплескивала вода, и эхо их голосов отражалось от мокрых стен, звенело в воздухе. Гномы не могли удержаться от болтовни в такой момент, но Бильбо был даже рад тихим, знакомым голосам - становилось ясно, что они не одиноки в этой темноте.

Пожалуй, Бильбо тоже скучал по всей компании.


- Он не вернул мне Оркрист, - задумчиво проговорил Торин, - принес остальное, но Оркрист не вернул.

- Быть может, меч остался у Трандуила в сокровищнице?

- Возможно, - хмыкнул Торин, - ну и пусть подавятся.

- Торин…

- Что? - мрачно отозвался тот, - столько лет обходился без эльфийского клинка, и сейчас как-нибудь проживу.

- Ты грубый, - заметил хоббит, утыкаясь носом ему в затылок.

- Какой есть.

Возразить на это было, в сущности, нечего, и Бильбо молчал до тех самых пор, пока канал не вышел из-под стен замка, разлившись вширь. Река, словно водный тракт, уходила вдаль, а в ветвях деревьев, склонившихся над ней, горели редкие бело-голубые фонари.

- Прекрасно, - хмыкнул Балин, вцепившись в стену, - как же мы доберемся до берега? Вплавь?

Гномы столпились у выхода из тоннеля, выглядывая наружу.

Торин посмотрел, прикидывая расстояние - если берег был достаточно пологим, им предстояло проплыть около двадцати метров.

- Сейчас не помешала бы веревка, - фыркнул Фили.

- И к чему ты собрался ее привязывать?

- Я не умею плавать, - напомнил Двалин.

- Как же я ненавижу воду, - пробормотал Ори, держась за скобу двумя руками.

- У меня есть веревка, - вспомнил Бильбо, - я припас ее взамен утерянной.

- А толку-то? - спросил Кили, - на что ты будешь ее набрасывать?

- Мы тут можем до утра бултыхаться, - фыркнул Торин, прикинул в уме и скомандовал, - Бильбо, давай мне свою веревку и перебирайся к Кили на спину.

- Ты же не собираешься плыть?

- Давай сюда веревку, - велел Торин, и Бильбо ничего не оставалось, кроме как вытащить ее, недлинную, смотанную в бухту. Эльфийская веревка, плохо лежавшая в одной из кладовых, стала собственностью хоббита совсем недавно, и он не был уверен, выдержит ли гнома такая тонкая бечева.

Торин привязал один конец к крайней скобе, другой - к поясу.

- Если вы пойдете ко дну, дядя, то мы вас вытащим, - пообещал Фили, - главное, задержите дыхание.

Торин ничего ему на это не сказал, но Бильбо едва удержался, чтоб не отвесить Фили подзатыльник - тот мог сплавать сам. Но, видимо, Торин устал сидеть взаперти, поэтому пропустил шпильку мимо ушей.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство