Сырок. История моей жизни и бизнеса

Сначала я рос скромным. Когда мама давала мне рубль на хлеб, я шел в булочную и пропадал на пару часов. Мама бросалась меня искать. А я, зажав в руке этот рубль, просто стеснялся подойти к продавщице.

Потом что-то переклинило, и я стал очень активным. Уже в школе лет в семь руководил звеном, потом пионерским отрядом, затем даже пионерской дружиной. Еще всегда участвовал в разных соревнованиях и получал колоссальное удовольствие, когда нашему классу удавалось обогнать другие. Ради этого мы могли даже нанести материальный вред социалистическому хозяйству.

Три раза наш класс побеждал в общешкольном конкурсе по сбору металлолома. Как мы этого достигли? В первый раз дело обстояло так. Раньше на улицах стояли колонки, качавшие воду. Во время летнего ремонта трубопровода их снимали, клали на землю и особо за ними не следили. Во время обеденного перерыва мы, находчивые пионеры, собрали металлические колонки и отнесли на школьный двор. И стали победителями соревнования.

На следующий год все произошло по другому сценарию. Напротив нашей школы стояло трамвайное депо. Трамваи останавливались с помощью чугунных башмаков. Мы «навели в депо порядок» и собрали все эти башмаки. Не знаю, как тормозили трамваи, но мы опять заняли первое место.

На третий год придумали новую комбинацию. Противовесы для строительных кранов раньше делали из чугуна, и весили они где-то 200–300 килограммов. Мы всем отрядом дружно продевали канаты в дырки в этих противовесах, стаскивали их и тащили в школьный двор. Где-то на шестом противовесе нас поймали. Хорошо, что ни один из десятка кранов не упал. В школе решили, что меня к сбору металлолома допускать нельзя, иначе все это плохо кончится.

Папа после окончания зубоврачебного техникума стал работать заместителем главного врача в Башкирской республиканской стоматологической поликлинике. Параллельно он учился на заочном отделении Московского стоматологического института.

Зубы, которые он ставил старыми дедовскими методами, служили по 30 лет. Он обладал редким талантом работать руками и был похож на героя сказа Лескова про тульского кузнеца Левшу – с той разницей, что Левша подковал блоху, а папа вставлял зубы, служившие долго-долго.

В те времена золотые коронки ставить запрещалось: врачи делали это втихую. Благо спрос не иссякал: кепка набок и золотой зуб считались крутыми, как теперь наличие Bentley. Смелые врачи прилично зарабатывали на золоте.

Однажды к папе пришел цыганский барон с ребенком и говорит:

– Поставьте моему сыну золотой зуб.

– Да он же еще маленький.

– Ну и что? Будет танцевать и улыбаться своим золотым зубом. А можете поставить золотой зуб с бриллиантом?

В общем, отец поставил золотой зуб с бриллиантом этому цыганенку. Но Уфа город небольшой – в то время около полумиллиона человек, – и слава стала распространяться. На хвост папе сели правоохранительные органы. Лучшим выходом для нас оказался отъезд. Отцу удалось перевестись с заочного отделения на вечернее, и мы всей семьей переехали в Москву. Как оказалось, надолго.

Первое время мы снимали дом с летней верандой в селе Пехра-Яковлевское рядом с Балашихой. Вечером натопишь печку – так жарко, что тяжело заснуть, а утром просыпаешься с волосами, от холода прилипшими к подушке.

Мое счастье, что я не сел в тюрьму, когда жил в Пехре-Яковлевском. Подспудно на нас влиял пример родителей, но воспитывала все равно улица. Из пятнадцати человек, которыми мы гордились и восхищались, двенадцать попали в тюрьму. Например, Яшка с другом, когда им было лет по двенадцать, вскрыли ларек и украли ящик печенья и ящик лимонада. Они оттащили ящики на триста метров и сели пировать. Там их милиционеры и повязали. Ребята по малолетке пошли в тюрьму, и судьба их стала определена. Еще один парень, Дадон, на танцах стал ухаживать за девочкой, а ее учитель попросил отстать от нее. Когда мы пошли домой, этот учитель нас догнал и вроде как замахнулся на Дадона. Тот достал нож и пырнул его. Учитель не умер, но Дадона тоже посадили… Мой приятель Колька, на пару лет старше меня, бедно жил с матерью-уборщицей, недоедал и однажды попросил меня помочь ему провернуть одну операцию. Мы пошли на стройку, ломом вскрыли склад и украли гибкие шланги для душа. Взяли шлангов по максимуму и побежали в лес. Там специально перешли речку вброд, чтобы собаки нас не учуяли. Шланги спрятали в лесу. Для меня на этом приключение закончилось, а Колька стал эти шланги продавать. Его, конечно, поймали, и он пошел в тюрьму, не сдав меня.

Это просто счастье, что я проскочил мимо. Когда сам сел в тюрьму в 1982 году, то видел там малолеток. Это ужас! Представьте себе подростка с наколкой на веках «Они не спят». Как он будет жить в обществе, когда выйдет на волю? Считай, все – жизнь закончилась.

Несколько лет мы прожили в Пехре-Яковлевском. Папа стал районным стоматологом, а мама – районным дерматовенерологом. Со временем им дали двухкомнатную квартиру в Балашихе-3.