Табакерка императора

— Если вы окажете мне услугу, поговорив с мадам Нил и сообщив мне ваши впечатления, то лучше сделать это теперь. Судебный следователь будет в ярости. Я звонил ему, но он куда-то отлучился. Я знаю, что он сделает, когда услышит об этом — немедленно пришлет «салатницу», и мадам Нил придется ночевать в «скрипке».

Дермот недоуменно заморгал.

— Салатница? Скрипка?

— Совсем забыл! «Салатница» — это… — Месье Горон подыскивал нужные слова, делая выразительные, но не слишком понятные жесты.

— «Черный ворон»? — догадался Дермот.

— Совершенно верно! Я слышал этот термин. А «скрипка» — то, что в Англии называют «каталажка».

— Каталажка, — поправил Дермот.

— Надо записать. — Месье Горон достал миниатюрную книжечку. — По-вашему, я льщу себе, считая, что сносно говорю по-английски? С Лозами я разговариваю только на этом языке.

— Английским вы владеете очень хорошо. Но умоляю вас не говорить «опорос», когда имеете в виду «опрос».

Месье Горон склонил голову набок.

— Разве это не одно и то же?

— Не совсем. Но…

Остановившись на тротуаре, Дермот окинул взглядом тихую улицу, выглядевшую при вечернем свете уютной и провинциальной. Над серыми оградами садов виднелись листья каштанов.

Немногие из лондонских коллег узнали бы сейчас доктора Кинросса. Отчасти это было следствием облачения в каникулярную одежду — мешковатый спортивный костюм и поношенную шляпу. Во время пребывания в Ла-Банделетт Дермот выглядел менее усталым и зависимым от работы. Глаза блестели ярче, а смуглое лицо, на котором только при определенном освещении виднелись следы пластической операции, стало более оживленным. Впрочем, некоторая расслабленность была заметна лишь до тех пор, пока он не услышал подробный рассказ месье Горона об убийстве.

Дермот нахмурился.

— Где находится дом мадам Нил? — спросил он.

— Мы стоим около него. — Месье Горон протянул трость и коснулся серой ограды слева. — А дом напротив — вилла «Бонер».

Дермот повернулся.

Вилла «Бонер» оказалась квадратным домом с белым фасадом и грязной крышей из красной черепицы. На втором этаже было шесть окон — по два на каждую комнату. Дермот и месье Горон смотрели на два средних окна — единственных на всем этаже, тянувшихся от пола до потолка и выходящих на балкон с чугунными перилами. Серые стальные ставни были наглухо закрыты.

— Мне было бы очень интересно, — сказал Дермот, — заглянуть в этот кабинет.

— Нет ничего легче, мой дорогой доктор. — Месье Горон указал на дом Евы. Его возбуждение заметно усиливалось. — Но разве мы не собираемся повидать мадам Нил?

Дермот не обратил на это внимания.

— Входило ли в привычки сэра Мориса, — спросил он, — сидеть там вечерами с раздвинутыми оконными портьерами?

— Думаю, да. Погода была очень жаркой.

— Тогда убийца чертовски рисковал.

— Чем?

— Тем, что его увидят из верхнего окна любого из других домов на этой стороне улицы.

— Едва ли.

— Почему?

Месье Горон пожал плечами.

— Курортный сезон в нашем прекрасном городе почти закончился, — объяснил он. — Лишь немногие из этих вилл сейчас заняты. Вы заметили, насколько пустынной кажется вся улица?

— Допустим.

— Во всяком случае, виллы с обеих сторон дома мадам Нил свободны. На всякий пожарный мы наводили справки. Единственным человеком, кто мог что-то видеть, была сама мадам Нил. Но даже если мадам Нил не является убийцей, что крайне маловероятно, она все равно не смогла бы нам помочь. Похоже, у нее мания задергивать портьеры на окнах.

Дермот надвинул шляпу на лоб.

— Друг мой, — сказал он, — мне не нравятся ваши доказательства.

— Вот как?

— Например, мотив, приписываемый мадам Нил, просто нелеп. Позвольте вам объяснить.

Но объяснение не состоялось. Заинтересованный месье Горон огляделся вокруг, дабы убедиться, что их не подслушивают. Заметив фигуру, приближающуюся к ним по тротуару со стороны бульвара дю Казино, префект схватил собеседника за руку, провел его сквозь калитку в ограде виллы Евы и закрыл ее за собой.

— Месье, — прошептал он, — сюда решительным шагом направляется месье Хорейшо Лоз, несомненно также намеревающийся повидать мадам Нил. Если мы хотим чего-нибудь от нее добиться, нам нужно войти туда первыми.

— Но…

— Умоляю, не задерживайтесь, чтобы взглянуть на месье Лоза. Видит бог, он выглядит достаточно ординарно. Звоните в дверь!

Но звонить не понадобилось. Едва они поднялись на первую из двух каменных ступенек, ведущих к двери, как она внезапно открылась.

Очевидно, их появление явилось такой же неожиданностью для находившихся внутри. Из полумрака донесся приглушенный возглас. На пороге стояли две женщины — одна из них держалась за дверную ручку.

Первой женщиной, как догадался Дермот, была Иветт Латур. Массивная, широкоплечая, с резкими чертами лица и темными волосами, она тем не менее словно сливалась с интерьером холла. Удивление на ее лице сменилось краткой вспышкой злобной радости в маленьких черных глазках. Однако присутствие второй женщины — девушки лет двадцати пяти — заставило брови месье Горона взлететь почти к волосам.

— Так-так, — протянул он, сняв шляпу.

— Прошу прощения, месье, — извинилась Иветт.

— Не за что.