Табия тридцать два

– Компьютерного поиска у нас нет, однако в алфавитных каталогах информация абсолютно достоверная. В предметных иногда случаются ошибки, да. Но, если какая-то статья отсутствует в алфавитном каталоге, значит, она отсутствует и в библиотеке.

– Каисса, ну как же…

И тут сердце Кирилла радостно подпрыгнуло: он увидел девушку (тоже работницу библиотеки), наверняка все прекрасно помнившую: в прошлый раз именно она отказалась выдать Кириллу статью, сославшись на необходимость «специального разрешения».

– Девушка, милая, помогите разобраться! Вы помните, я приносил вам требование на статью Крамника «Перепродумать шахматы», а вы сказали, что статья внесена в Реестр МПИ и нужно оформить разрешение для чтения. Можно ли как-то проверить…

– Вы что-то путаете, молодой человек, – девушка удивленно смотрела на Кирилла. – У нас нет никакого Реестра МПИ. И вас я тоже вижу первый раз в жизни, извините.

Совершенно потрясенный таким заявлением, Кирилл замолчал. Потом он вновь пошел к алфавитному каталогу, вновь достал нужный ящичек – и задумчиво уставился внутрь. (Что же это такое? Как это можно объяснить? ЦДШ явно был непростым местом; и Кирилла явно держали за дурака. Кто-то вырвал обе эти карточки! Вероятно, вскоре после первого визита Кирилла. А теперь все делают вид, что никаких статей не существовало. Каисса, что все это значит? К чему этот спектакль? Неужели Броткин в чем-то прав?

Но если Броткин прав, то тем более необходимо прочитать статью.

Как же пробить эту библиотечную блокаду?

Что делать?)

Да понятно, что! (Кирилл хлопнул себя по лбу.) Надо сейчас же обратиться за помощью к Капитолине Изосифовне. Пойти с ней этой же ночью в спецхран и все проверить.

Выскочив на Смысловский бульвар, Кирилл позвонил Шуше.

– Шуша, привет! Скажи, ты могла бы дать мне телефонный номер твоей бабушки, Капитолины Изосифовны? В прошлый раз она очень выручила меня, помогла прочесть одну статью в читальном зале ЦДШ, ну ты помнишь, и вот теперь похожая ситуация…

Он принялся объяснять, но вдруг остановился, вслушиваясь.

Ему показалось – или Шуша действительно плакала на том конце провода?

– Шуша, с тобой все нормально?

– Кирилл, извини, пожалуйста, – тихо всхлипнула в трубку Шуша. – Ничего не получится, Кирилл. Десять дней назад бабулечку Толечку уволили из ЦДШ.

* * *

Сколько Кирилл себя помнил, ему всегда нравилось искать (измышлять?) тайные связи между явлениями, соединять в единую сеть разнородные, на первый взгляд очень далекие друг от друга события и факты. До сих пор столь странная склонность ума, скорее, помогала ему (в научной работе, в исторических штудиях – позволяя обнаружить что-то новое среди массивов уже известного), однако теперь совершенно точно стала мешать.

После фиаско в Москве Кирилл только и делал, что пытался понять: связано ли внезапное увольнение Капитолины Изосифовны из ЦДШ с нелегальным проникновением в спецхран? связано ли содержание второй (гипотетической) статьи Владимира Крамника с исчезновением библиотечных карточек? связано ли существование «Реестра МПИ» с реальностью «ничейной смерти» шахмат? Эти стратегические вопрошания обрастали множеством более частных, тактических загадок: кто вообще мог знать, что Капитолина Изосифовна и Кирилл были в ЦДШ ночью? Кто мог сообщить (в инстанции, достаточно могущественные, чтобы одним днем увольнять людей и изымать из библиотек любые материалы) об интересе Кирилла к статьям Крамника? Кто решил, что Кириллу не следует читать эти статьи? (Для начала следовало очертить круг подозреваемых. Понятно, что Александр Сергеевич никому ничего не рассказывал. И Капитолина Изосифовна. И Шуша (Шуша вообще не в курсе, если только бабушка не хвасталась ей ночной прогулкой со взломом; впрочем, в любом случае внучка не выдала бы «бабулечку Толечку»). Майя знала, что Кирилл ищет статьи Крамника, но ничего больше. Зато о желании Кирилла познакомиться с Броткиным осведомлен Брянцев. И отец Майи тоже в курсе. В свою очередь, Фридрих Иванович – старинный друг Ивана Галиевича («Что вы делали на кафедре анализа закрытых начал?» – вспомнился Кириллу вопрос Абзалова), а где Абзалов – там и Уляшов. Но в таком случае Кириллу никогда бы не предложили должность ассистента преподавателя – наоборот, разгневанный Д. А. У. прогнал бы иуду-аспиранта из университета. Или это хитрая комбинация, маневр по завлечению? Вряд ли. (Наконец, нельзя исключать работу сторонних, незнакомых Кириллу фигур: скажем, условный майор МВД ведет разработку секты извращенцев-девятьсотшестидесятников, собирающихся на улице Рубинштейна, и Кирилл попал в его поле зрения, и теперь за Кириллом следят (и, возможно, скоро возьмут тепленьким, предъявят обвинения: играл в шахматы Фишера; а Крамник, «ничейная смерть» и прочие фантазии Броткина тут вообще ни при чем).

Каисса! Вот эта линия выглядела вполне реальной.))

Ах, какие неприятные варианты.