Табу

– Кто? – выскользнув из салона, крикнула я. Голос эхом прокатился по холодным бетонным стенам подземной парковки, но Павел сделал вид, что ничего не услышал, продолжая маневрировать между ровными рядами автомобилей.

«Так, подумаю об этом завтра».

Закрыла машину и практически бросилась к лифту, мечтая лишь об одном – оказаться в горячей ванне.

Но стоило мне лишь войти в квартиру, как позвонили в дверь. Я плюнула на непрошеных гостей и, сдирая с себя одежду, напрочь пропахшую французскими ароматами отделения полиции, помчалась в ванну. Горячие струи воды обжигали, а руки упорно натирали кожу шершавой мочалкой докрасна, но и этого было мало. Хотелось погрузиться в ёмкость с хлоркой, чтобы избавиться от этого назойливого запаха. Я бы плескалась ещё несколько часов, но отчётливо услышала шаги. Мысли заметались, как испуганные птицы, сердце забилось, а руки накинули халат прямо на мокрое тело. Аккуратно открыла дверь, и тут же наткнулась на женщину, расхаживающую по квартире, словно хозяйка.

– Вы не открывали, поэтому я воспользовалась своей связкой, – гостья взмахнула ключами и продолжила обход. – Аренда заканчивается через два месяца, но Вы, я так понимаю, собираетесь освободить площадь раньше?

Длинный палец с толстым перстнем указал на груды сумок, которые я так и не разобрала.

– Нет, я только приехала, – соврала, потому что даже не представляла, что можно ответить на этот счет.

– Ясно, тогда, по договору, Вы должны оплатить ещё два месяца, чтобы успокоить и меня, и саму себя.

Дама улыбнулась, но что-то мне подсказывало, что пеклась она явно не о моем спокойствии.

– Два?

– Да, именно на таких основаниях я разрешила устроить из своей квартиры съемный срач, – женщина кивнула в сторону пустых бутылок, аккуратно расставленных вдоль стены в коридоре. Кажется, мы с Васькой хотели поиграть в боулинг.

– А через два месяца я вновь приеду, чтобы успокоить Вас.

Судорожно вспоминала, сколько налички у меня было припрятано. Остаться без крыши над головой – полный писец. Конечно, можно было бы найти жилье поскромнее, но в душе теплилась надежда, что мне удастся выкинуть наглых захватчиков из моей квартиры, поэтому я выгребла из ящика то, что осталось после покупки авто, и, скрепя  сердце, отдала хозяйке.

– Этого хватит?

– Да, вполне, – женщина улыбнулась и быстренько выскользнула за дверь, закрыв меня на замок своим же ключом, показывая тем самым, кто здесь настоящий хозяин.

– Чувствуйте себя, как дома, но не забывайте, что в гостях, – вспомнила старую поговорку, от которой стало очень грустно.

Возвращаться к банным процедурам уже не было сил, поэтому я поплелась в спальню, чтобы рухнуть в мягкую кровать. Но… противный звонок в дверь снова нарушил мои планы. Решив, что это снова хозяйка, я быстро открыла дверь, мысленно считая до ста, чтобы не вывалить на дотошную дамочку ушат дерьма, закипающего у меня внутри.

– Леонид? – прошептала, боясь произнести его имя вслух. На меня словно рухнула лавина, припечатав заживо к земле: не чувствовала ног и рук, да что там, сердце биться перестало! Воспоминания, как слайд-шоу, понеслись перед глазами, сменяя счастливые кадры абсолютно уродливыми и неприглядными.

– Значит, не забыла, – на его лице расплылась довольная улыбка. – Пригласишь мужа?

– Бывшего – поправила абсолютно машинально, но это стало моей ошибкой. Не стоило начинать разговаривать, нужно было сразу захлопнуть дверь, оставив отпечаток номера квартиры на его гладком от ботокса лбу.

– Стал бы бывшим, если бы ты пришла на бракоразводный процесс, но добрая судья, убежденная моими адвокатами в твоём непостоянстве и вечно колеблющейся творческой натуре, отложила процесс, так сказать, на неопределённый срок.

– Я же была в больнице. И ты прекрасно это знал! А то, что твои адвокаты запугали всех и вся, я знаю! Этого и следовало ожидать.

– Но в войне все средства хороши, – Леня нагло отодвинул меня и отправился в тур по квартире, повторяя шаги недавно удалившейся хозяйки. – Скромно. Весьма, я бы даже сказал – бедно. Не сравниться с хоромами, откуда ты сбежала.

– Я не ушла, меня на скорой увезли, и, если мне не изменяет память, сразу в реанимацию, – запахнула халат, завязав его как можно крепче.– Говори и уходи. Я очень устала.

– Птичка нашептала, что твой отец умер.

– Птице, принёсшей плохую весть, раньше отрубали голову, – пробурчала я, борясь с желанием вцепиться ему в глотку.

– Это делали не с пташкой, а с человеком, девочка моя. И я не могу сказать, что для меня это стало плохой вестью.

– Не называй меня так больше НИКОГДА!

– Тебе же нравилось!

– Ты умеешь пускать пыль в глаза таким молоденьким глупышкам, как я.

– Ты была хорошей девочкой, – Лёня сделал шаг навстречу и, резко ухватившись за пояс, рванул на себя.

Халат предательски распахнулся, впуская его любопытный холодный взгляд.

– Нравится?

– Всегда нравилось. Ты идеальна, – шептал он, путешествуя по телу от самой шеи до щиколоток, где наткнулся на широкий браслет. – Оставила.