Читаем Тайфун Истины – прелюдия непроизносимых тайн. Космический Человек полностью

В жизни космического человека ты не знаешь, куда лететь в своём развитии, в своём представлении о жизни, в своём представлении о себе и о мире, точно так же, как если бы ты не знал, куда лететь, находясь в центре бездонного тёмного космоса, который необъятен и бездонен, как сама жизнь.

Жизнь космического человека безопорна, как сфера, как бездна, как пространство всего космоса, поэтому никто не понимает из людей в человеческом понимании, как он управляет всем за счёт пространства и логосфер.

Человек космоса раскрывает тайны не за счёт начала и конца, о которых говорят все в формате человеческой обусловленности, человек космоса раскрывает тайны космоса в себе за счёт безначального.

Человек космоса понимает жизнь, понимает тайну жизни и проживает космическую целую жизнь без очертаний, без следов, без границ, без признаков, без начала и конца, поэтому его мудрость всегда будет опережать время, всегда будет опережать смыслы и концепции современных архитекторов, философов и мудрецов, потому что его жизнь, его мудрость и его виденье опережает все периоды и эпохи и все образцы современного понимания.

Все проекции и образы понимания современной эпохи о космосе, о жизни, о духовности не имеют к действительным тайнам жизни всецелостного космоса никакого отношения.

Все проекции и образцы предыдущих эпох человеческого понимания жизни такие же иллюзорные, как все образцы и проекции эпох современного понимания.

Тайны космической жизни не имеют очертаний, поэтому все, кто вам говорят о правде жизни в неких очертаниях, метках, признаках современного понимания, не являются носителями правды жизни.

Смотрите проникновенно и внимательно на воду, проведите пальцем по воде, напишите что-то на воде, и вы поймёте, что жизнь — это не чистый лист, на котором вы можете что-то написать по-новому, а жизнь — это вода, на которой вы ничего не можете написать нового, потому что как только вы начнёте писать на воде что-то новое, вы не успеете глазом моргнуть, как всё, что было начато, исчезнет намного раньше, чем то, что вы дописываете, чтобы закончить.

Жизнь настоящая — это когда в мгновение ока исчезает всё, что вы начали новое в тот момент, в котором вам станет понятно, что всё в конце исчезнет так же мгновенно, как всё начатое и вами свершённое.

Нет ничего нового, нет ничего старого, нет ничего в будущем, потому что в данный момент в жизни, как в воде, исчезает мгновенно всё начатое, всё свершившееся точно так же мгновенно, как и всё, что вами будет завершено, поэтому ничего нового не существует в жизни, в которой всё остаётся тайной непостижимого. Нет ничего нового, как нет начала и конца, потому что всё новое в жизни исчезает так же мгновенно, как мгновенно исчезают начало и конец всего свершившегося. Если начало написанного исчезает так же, как исчезает всё новое, что вы пишете на воде, это значит, что всё, что вы в конце напишете, исчезнет так же мгновенно, как всё новое на начало и конец.

Вы не можете начать жизнь с чистого листа, потому что всё новое и всё начатое исчезнет так же мгновенно, как исчезает конец, в котором вы поймёте, что не было ничего нового, как и не было начала и конца во всей этой написанной истории, которая исчезла на воде жизни, как промелькнувшее мгновение.

Если нет начала и конца в божьей реальности, значит, нет ничего нового, которое могло начинаться или заканчиваться, поэтому вода есть везде и течёт везде, а всё новое, что на воде записывается, исчезает, как промелькнувшее мгновение, как мираж.

Есть жизнь, но нет ничего нового, нет ничего старого, нет ничего начатого, нет ничего законченного, потому что жизнь вечна повсюду и везде без дуального понимания.

Если в Боге ничего не началось и ничего не заканчивалось, значит, в жизни Бога нет ничего нового или старого, потому что новое и старое не может существовать, так как нет начала всему и конца.

Если ничего не начиналось, это значит, нет ничего нового, а если ничего не заканчивалось, нет никакого старого, поэтому тот, кто видит, зрит сквозь новые облака, сквозь облачные миражи неизменное небо жизни Бога.

Кто проник в жизнь Бога, тот не обманывает себя тем, что можно написать на чистом листке жизни что-то новое.

Небо жизни Бога не загрязняется, как не загрязняется небо чёрными пасмурными облаками, потому что конец всех облаков исчезнет так же, как их новое появление, как новые надписи на воде.

Бессмысленны все надписи новой жизни, которые вы прописали себе, как бессмысленно всё, что вы закончите писать на воде, потому что все смыслы, все формы надписей, все новые контексты надписей, все очертания надписей исчезнут, вне зависимости от того, началась ваша запись или закончилась.

Вне зависимости от того, начали вы новую надпись своей жизни или заново переменили на новый, чистый, белый лист, всё неизбежно растворится в воде жизни и бесследно исчезнет в мгновение ока.

Нет ничего нового и старого, как нет начала и конца, когда пишешь на воде жизни, в которой всё остаётся бесследным не в конечном итоге, а в данном мгновении.

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука
2. Субъективная диалектика.
2. Субъективная диалектика.

МатериалистическаяДИАЛЕКТИКАв пяти томахПод общей редакцией Ф. В. Константинова, В. Г. МараховаЧлены редколлегии:Ф. Ф. Вяккерев, В. Г. Иванов, М. Я. Корнеев, В. П. Петленко, Н. В. Пилипенко, А. И. Попов, В. П. Рожин, А. А. Федосеев, Б. А. Чагин, В. В. ШелягСубъективная диалектикатом 2Ответственный редактор тома В. Г. ИвановРедакторы:Б. В. Ахлибининский, Ф. Ф. Вяккерев, В. Г. Марахов, В. П. РожинМОСКВА «МЫСЛЬ» 1982РЕДАКЦИИ ФИЛОСОФСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫКнига написана авторским коллективом:введение — Ф. Ф. Вяккеревым, В. Г. Мараховым, В. Г. Ивановым; глава I: § 1—Б. В. Ахлибининским, В. А. Гречановой; § 2 — Б. В. Ахлибининским, А. Н. Арлычевым; § 3 — Б. В. Ахлибининским, А. Н. Арлычевым, В. Г. Ивановым; глава II: § 1 — И. Д. Андреевым, В. Г. Ивановым; § 2 — Ф. Ф. Вяккеревым, Ю. П. Вединым; § 3 — Б. В. Ахлибининским, Ф. Ф. Вяккеревым, Г. А. Подкорытовым; § 4 — В. Г. Ивановым, М. А. Парнюком; глава Ш: преамбула — Б. В. Ахлибининским, М. Н. Андрющенко; § 1 — Ю. П. Вединым; § 2—Ю. М. Шилковым, В. В. Лапицким, Б. В. Ахлибининским; § 3 — А. В. Славиным; § 4—Г. А. Подкорытовым; глава IV: § 1 — Г. А. Подкорытовым; § 2 — В. П. Петленко; § 3 — И. Д. Андреевым; § 4 — Г. И. Шеменевым; глава V — M. Л. Лезгиной; глава VI: § 1 — С. Г. Шляхтенко, В. И. Корюкиным; § 2 — М. М. Прохоровым; глава VII: преамбула — Г. И. Шеменевым; § 1, 2 — М. Л. Лезгиной; § 3 — М. Л. Лезгиной, С. Г. Шляхтенко.

Валентина Алексеевна Гречанова , Виктор Порфирьевич Петленко , Владимир Георгиевич Иванов , Сергей Григорьевич Шляхтенко , Фёдор Фёдорович Вяккерев

Философия