Тайна Эвелин

Насильнику нет оправдания. Она, конечно, не могла заставить Эвелин подать иск вопреки своему желанию. Каждая женщина решает сама. Она всегда считала, что кто-то отказывается говорить из страха, что снова оживет глубокая душевная боль и они с ней не справятся, а кто-то не хочет выглядеть жертвой. Но ей в голову не приходило, что кто-то может счесть наказание виновного несправедливым.

Она все еще размышляла об этом, когда во дворе загрохотал трактор. Джез свесился из кабины и разглядывал протектор одной из шин. При виде него у нее в животе запорхали мотыльки, как в семнадцать лет, при первой влюбленности. Как давно она не чувствовала этого вызванного всплеском гормонов прилива адреналина, когда при виде возлюбленного все нервы вибрируют, как канаты на ветру! Откуда у нее убеждение, что она для этого слишком взрослая, когда это сладостное волнение и есть смысл жизни? Как иначе понять, что ты живешь?

Угасание страсти произошло не только в результате трагедии, поняла она сейчас. Находясь в обществе Доминика, она испытывала гордость, но при виде него у нее не подгибались ноги, в животе не метались бабочки, было просто объективное понимание, что рядом красивый мужчина, было ощущение покоя, которое она по ошибке принимала за нечто большее. Сейчас она чувствовала себя совершенно иначе. Какой же чушью была набита ее голова раньше!

Но они с Джезом всегда сохраняли здравомыслие. Оба не были готовы к серьезным отношениям и не искали их, уж точно не друг с другом. Ночь, которую они провели вместе, послужила временной мирной гаванью, которую они друг другу предоставили, причалом в шторм, убежищем, пока не стихнет непогода. Оба знали, что с радостью бросились друг другу в объятия, но это не стало решением ни для ее, ни для его проблем.

Но сейчас она радостно рассматривала его, и ни его видавший виды комбинезон, ни рабочие башмаки ее не оталкивали. Было и физическое влечение – что в этом дурного?

Пип постучала в стекло, помахала ему, расплылась в улыбке. Джез поднял голову и улыбнулся в ответ. Сколько раз она видела раньше это открытое выражение лица! И слава богу, подумала Пип. Она не испытывала ни смущения, ни сожаления о том, что сделала, тем более не усматривала в этом чего-то большего.

Пока она об этом размышляла, распахнулась задняя дверь дома, он ввалился, зовя ее, и повис на дверном косяке, чтобы не испачкать пол грязью с башмаков.

– Добрый вечер, Пипстер! Головка не бо-бо?

– Уже лучше, – откликнулась она, подходя ближе, чтобы сократить расстояние и не перекрикиваться. – А у тебя?

– Что мне сделается? В последнюю пару недель столько пью, что меня уже ничего не берет. – Он подмигнул. – А еще… – Он понизил голос. – Я хотел сказать, что мне очень понравилось. Надеюсь, ты тоже все помнишь.

Пип легонько ущипнула его за руку.

– Помню, что было неплохо, – ответила она негодующим тоном.

– Тем лучше. Не хочу обвинений в непотребстве. Я не набрасывался на тебя, когда ты была не готова.

Пип вспомнила свой разговор с Эвелин. При всех различиях, она начинала понимать, куда та клонила. Жизнь противится шаблонам. Согласиться с Эвелин она не могла, но могла уступить и признать ее право многое видеть по-своему.

– Но знаешь, Пип… – продолжил Джез. Он уже не ухмылялся, а смотрел ей в глаза, чтоб убедиться, что она внимательно его слушает. Шоколадно-коричневые кольца вокруг карей радужной оболочки его глаз всегда пленяли ее в молодости. Оказывается, в последние годы она его не видела, смотрела сквозь него. Теперь приходилось об этом сожалеть. Джез заслуживал гораздо больше внимания, чем получал от нее, от ее родителей и школьных подруг… – То, что было прошлой ночью, не должно повториться. Или, по крайней мере, не должно стать регулярным. – Он не удержался от новой ухмылки, но тут же опять посерьезнел. – Я не готов к новым отношениям, мы с тобой просто друзья. Нельзя, чтобы этому что-то мешало.

Ее полоснуло разочарование – полоснуло и испарилось. Не к этому ли умозаключению только что пришла она сама? Как ни хорошо, как ни спокойно ей было в его объятиях, ни ему, ни ей это было не нужно.

– Полностью согласна, – сказала она. – Отличный, безопасный, удобный секс. Необязательно без повторения, но… – Пип запнулась и вздернула бровь. – Не правило, ничего близкого к этому.

Она шагнула к нему и обняла, немного сожалея, что он с такой готовностью с ней согласился, но зная, что оба они правы. Она вдохнула его запах, как будто без этого не продержалась бы. От него пахло бензином и… им.

– Спасибо, Пип, – сказал он. – Я знал, что ты все поймешь. – Он отстранился. – Но у меня есть одно условие. – Вид у него был важный и одновременно уязвимый. – Не вздумай меня бросать, как в прошлый раз.

Пип испытала замешательство. В юности их отношения кончились по взаимному согласию, тогда это показалось ей зрелым решением. Она не бросала Джеза и удивилась, что он думает по-другому.

– Не было этого, – возразила она. – Мы согласились расстаться.

Джез покачал головой.